Мнимый трансвестит, «капустник» из общественников и провокаторы от Аблязова – что происходило на митинге в Алматы.
Первое впечатление от митинга, организованного правозащитниками Бахытжан Торегожиной и Галымом Агелеуовым – это «капустник» из преимущественно общественников, «экспертов», а также знаковых деятелей конца 1990-х годов – начала 2000-х. Собственно, участие в митинге на правах организатора Зауреш Батталовой, звезды политического противостояния 2001-2002 гг., экс-сенатора, ушедшего на ниву гражданской деятельности, только укрепило это впечатление.
Более того, большое количество ораторов из той же сферы НПО свидетельствует, что к контентному наполнению мероприятия была подключена именно Зауреш Батталова. При этом, судя по публикациям до мероприятия, главным интересантом акции протеста считался Мухтар Аблязов. Он и его сторонники чаще и больше других пропагандировали митинг Торегожиной. Их и было большинство в числе рядовых участников/зрителей мероприятия. Встречались также упоминания представителей Госдепа США и посольств стран Евросоюза, но их в качестве зрителей, судя по всему, пригласила сама Торегожина. Их пассивное участие решает две задачи – гарантирует отсутствие вмешательства в мероприятие (без очевидного форс-мажора) городских властей; плюс Торегожина, Агелеуов, другие общественники получают возможность продемонстрировать свои организаторские/ораторские способности на случай получения рекомендаций для потенциальных грантодателей.
В итоге получилась такая занятная «солянка», когда аудитория практически абсолютно не соответствовала речам ораторов. Моменты, когда собравшиеся заводились, можно пересчитать по пальцам. И преимущественно это были представители запрещенной организации «Коше», работавшие на свою публику. А она представляла большинство от общего количества участников. Всего же наблюдатели насчитали примерно 500 человек на площади у памятника Шокану Уалиханову. То есть, типичный пример, когда десятидневные ожидания не соответствуют заявленному итогу.
Старая гвардия общественников, как бы подтверждая, что преследует одну задачу, в каждом выступлении в качестве политических реформ называла возврат к Конституции и закону о выборах образца 1995 года. Их речи организаторы, в реальности выступившие в роли конферансье, переводчиков, рабочих сцены и т.п., но не ораторов, разбили вставками. В этих вставках звучали конспирологические и «всепропальные» тезисы, пара ораторов выдала националистические речи, играл первый гимн Казахстана, пелась песня в стиле застольной вечеринки в караоке-баре, читались стихи.
Очень ярко разрыв между выступающими и аудиторией проявился, когда представители ОСДП начали агитировать проголосовать за них на выборах, не бойкотировать электоральный процесс. В ответ из толпы началось скандирование слова «Бойкот», прозвучали требования забрать у партийцев микрофон.
Вишенкой на торте этой протестной акции стало появление рыжебородого мужчины в розовом женском платье со златовласым париком на голове. Он тут же подвергся оскорблениям и толчкам, однако прошел к самой импровизированной сцене митинга (ею служил кузов китайского грузовичка), где оказался взят в круг. Произошла стычка, причем мужчина в платье первым ударил толкавших его людей. Его ударили в ответ, он упал, после чего организаторы митинга вывели мужчину из толпы. Вслед за ним ушли и журналисты, ведущие прямые эфиры с площади. Им мужчина в платье признался, что не гей, а оделся так, чтобы привлечь внимание к «проблемам цисгендерных людей».
Тем временем на площади зачитали и приняли резолюцию митинга, куда включили массу пунктов, часть из которых даже не звучала в речах ораторов. Например, о запрете областным акимам и руководителям городов республиканского значения занимать руководящие посты в органах любых партий. Этот вопрос поднял лидер партии «Ак жол» за несколько дней до акции Торегожиной, и на митинге представителей от этой организации в числе выступающих точно не было.
Главной ошибкой организаторов стало решение предоставить собравшимся возможность высказаться. До «свободного микрофона» практически сразу добрались представители «Коше» с криками «Долой!». Митинг пришлось свернуть за сорок минут до окончания согласованного с акиматом времени.
Причем в какой-то момент возникло ощущение неуправляемости событий. Микрофоны были отключены, но сторонникам Аблязова ничего не мешало ораторствовать без них. Бахытжан Торегожиной пришлось фактически угрожать «провокаторам» силовыми мерами, которые примут городские власти, поскольку официально митинг завершен, и организаторы за дальнейшее не отвечают. Нормальная медвежья услуга тем, кто будет в дальнейшем собирать протестные акции. От них, как минимум, потребуют гарантий, что те смогут урезонить разбушевавшуюся толпу. А таких гарантий, понятно, никто не даст. Особенно учитывая фактор Аблязова, который может заслать своих последователей на любое другое подобное мероприятие.
