Адвокат о самоубийстве известной казахской писательницы после травли в соцсетях.
В казахстанском сегменте интернета кипят страсти: обсуждают самоубийство известной писательницы Аи Мантай. Кибербуллинг в сети стал причиной такого шага. Как это остановить и должны ли виновные понести наказание? На эти вопросы отвечает известный адвокат, управляющий партнер адвокатской конторы «Назханов и партнеры» Таир Назханов, имеющий опыт противодействия кибербуллингу.
– Таир Кузекович, свое отношение к гибели известной писательницы Аи Мантай вы выразили на странице в Facebook. Что, по вашему мнению, стоит за этой трагедией?
– За этим вопиющим случаем с трагической смертью молодой писательницы стоит, во-первых, все возрастающая агрессивность людей в социальных сетях, с одной стороны. И с другой стороны – неурегулированность правовых отношений в интернете. Люди себя подобным образом ведут, поскольку чувствуют свою безнаказанность. И это на самом деле так. Почему? Потому что нашим законом, к сожалению, права простого человека, обычного гражданина в соцсетях не защищены. На сегодняшний день мы имеем несколько возможных видов защиты своих интересов, но они недостаточны.
– Что вы имеете в виду?
– Что я имею в виду? Допустим, если вы в соцсетях подвергаетесь буллингу, то действия этих лиц могут быть квалифицированы либо как оскорбление, либо как клевета. Оскорбление – это если в отношении вас выражаются какими-то словами, в неприличной форме унижающими ваши честь и достоинство. Клевета – распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. Но дело в том, что клевета у нас переведена в разряд административных правонарушений (в том числе, и клевета с помощью социальных сетей). И, как правило, там есть определенные сроки привлечения к административной ответственности, они очень короткие и их недостаточно для сбора доказательств. Чтобы собрать доказательства клеветы в соцсетях, необходимо время, это сложная работа. Она не всем под силу, и требует определенной специализации, а участковые полицейские, которым поручено заниматься сбором материалов, к сожалению, с этим не справляются. И если даже кто-то решит обратиться с заявлением о привлечении к ответственности в соцсетях за клевету, то в итоге то, что собирает участковый, потом судья возвращает на доработку из-за того, что дело ненадлежащим образом оформлено. Это, с одной стороны, если мы говорим про клевету. Если говорим про оскорбление, то по оскорблению – дело частного обвинения. Допустим, человека оскорбили в соцсетях, и он хочет, чтобы за это понесли ответственность (это его право конституционное, у нас согласно статье 18 Конституции честь, достоинство защищаются законом), то он идет в суд в порядке частного обвинения. При этом он должен сам собрать все доказательства. А такое трудно сделать. Надо IP-адрес получить, что кроме полиции никто не может. Администрации сайтов, на которых человека подвергли буллингу, зачастую не рассматривают жалобы пользователей. А сами буллеры скрываются за фейковыми никами.
И даже если указаны настоящие фамилия и имя, то человек может заявить, что якобы у него этот аккаунт взломали, и это не он сделал оскорбительную запись. Получить IP-адрес оскорбителя – у простого человека возможности нет. Это может сделать только полицейский из отдела «К», и то только в департаменте полиции города Алматы, Нур-Султана либо областного центра. Только там есть эти отделы «К», и они могут эту информацию предоставить. Но они ее не предоставят.
– Почему?
– Потому что, еще раз повторюсь, это – дело частного обвинения и, как говорится, «спасение утопающего – дело рук самого утопающего». И такими делами полиция не занимается. К сожалению, это так. В гражданском порядке человек может годами судиться, доказывать, что этот ответчик действительно это тот ответчик. Опять-таки повторюсь, он может столкнуться с тем, что этот аккаунт может не соответствовать тому человеку. То есть, масса может быть препятствий для того, чтобы доказать.
– Таир Кузекович, вы говорите это из собственного опыта, у вас же в практике был случай, когда вам пришлось отстаивать честь и достоинство человека из-за кибербуллинга?
– Именно, по делу Баяндаровой – известного блогера, оскорблявшего неоднократно моего клиента, мы полтора года судились. И только через полтора года смогли получить решение, в котором было указано, что сведения не соответствуют действительности. Но за эти полтора года от моего клиента ушла жена, распалась семья. У второй клиентки мать получила инсульт, она сама была парализована. Это – постоянные унижения от комментаторов на протяжении длительного времени – и все это безнаказанно. То есть, сатисфакция, которую получает человек спустя годы вот этих судебных тяжб – это весь результат, к сожалению, а потерь больше. И потому человека, которого подвергли кибербуллингу, перспектива хождения по судам пугает. Хотя, по большому счету, решение вопроса на поверхности лежит, в области законодательства: необходимо оскорбление и клевету, которые происходят в соцсетях, перевести в разряд уголовных правонарушений средней тяжести. Наказание будет превышать от 2-х лет до 5 лет лишения свободы. Тогда этими делами уголовными будет заниматься полиция. И будут оперативно выявляться те люди, которые допустили кибербуллинг.
Никакого перевода в свидетели
– В случае с Аей Мантай первый, кто запустил кибербуллинг, – человек, распространивший личную переписку.
– Должен ли он понести наказание или его переведут в разряд свидетеля? Уголовное дело, как известно, уже открыли.
– Уголовное дело открыли за доведение до самоубийства. Но дело в том, что это – преступление средней тяжести, его можно прекратить в любой момент, если стороны, то есть, виновные договорятся с представителями погибшей. А этого нельзя допустить. Потому что в данном случае тот, кто распространил сведения о личной жизни писательницы (а я не думаю, что она хотела, чтобы были эти сведения распространены), совершил тяжкое преступление, и эта категория дел влечет наказание до 7 лет лишения свободы. Поэтому ни в какие свидетели переводить данного человека нельзя, необходимо досудебное расследование по статье 147 часть 5 в отношении данного лица, в отношении всех так называемых комментаторов. Кстати, те, кто делали репосты, тоже должны нести ответственность, вместе с ним. А тех, кто комментировал, кто добивал эту бедную девушку своими комментариями, которые, наверное, сейчас трусливо начинают их удалять, надо привлекать за доведение до самоубийства. Но для этого требуется провести ряд экспертиз. В частности, филолого-психологические экспертизы нужно проводить. То есть, требуется выявить, действительно ли вот эти оскорбления (там есть ряд вопросов, которые нужно выяснить, исследовать) находятся ли они в причинно-следственной связи. Необходим ответ, может ли человек получить определенную психологическую травму после таких высказываний. На самом деле это сложное уголовное дело.
– Таир Кузекович, вы прямо в сердцевину заглядываете, потому что уже сейчас идут попытки, в том числе и от некоторых моих коллег двуязычных, все свести к тому, что, мол, Ая последние полгода только и писала о депрессии.
– Поэтому обязательно следующая экспертиза – посмертная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении самой погибшей. Должны сказать эксперты, то есть психологи, психиатры, которые имеют соответствующую лицензию, и которые могут дать категорический ответ, страдала/не страдала каким-то заболеванием, могло/не могло это привести к последствиям.
Еще раз повторюсь, что люди, которые устроили вакханалию в соцсетях, их нужно обязательно установить и привлечь к уголовной ответственности.
То, что я вам сейчас до этого говорил – недостатки правоприменения в отношении кибербуллинга в соцсетях. Я об этом говорил еще несколько лет назад. Почему-то латентным является то, что у нас огромное число суицидов. Так вот я вам скажу, что часть из суицидов, произошла в результате кибербуллинга.
Отдельного закона не требуется
– Таир Кузекович, мы говорим об Ае Мантай – человеке известном, талантливой писательнице, отмеченной премиями. Понятно, что, как у человека творческого, у нее тонкая психика, обнаженные нервы. Ая не выдержала этой травли в интернете. А сколько людей простых, которых никто не знает, которые из-за такой травли ломаются и приходят к суициду, о чем вы только что сказали сами. Скажите, пожалуйста, а на соцсети не должны распространяться те законы, которые действуют офлайн? Или требуются новые законы, расширяющие понятие и о соцсетях, и о кибербуллинге?
– Хороший вопрос. На мой взгляд, отдельного закона принимать не надо. Но необходимо, как я уже до этого говорил, переводить, например, оскорбление, клевету в соцсети в разряд уголовно наказуемого деяния, публичного обвинения, вот, допустим, если мы об этом говорим. Я простой вам пример приведу. Например, человек на улице стоит и громко матерится. Улица в данном случае для законодателя и вообще для правоприменителя, в том числе, то есть для судьи, полицейского – общественное место. Соответственно, человек, который громко матерится на улице, нарушает общественный порядок. Его привлекают к ответственности за хулиганство, то есть, за нарушение общественного порядка. Так вот, соцсети тоже общественное место, поэтому, естественно, надо и в Уголовный кодекс, и в Кодекс об административных правонарушениях обязательно включать понятия соцсетей, интернет-коммуникаций, и ужесточать в этом плане ответственность. Люди должны чувствовать свою ответственность за свои слова в соцсетях. К сожалению, сейчас этого не происходит. А почему этого не происходит? Потому что нет ответственности. Люди почему у нас не выходят, допустим, на улицу и не стреляют из ружья друг в друга? Потому что нормальный человек понимает, что он за это ответит. А почему люди так неподобающе себя ведут в соцсетях? Потому что люди знают, что за это они никакой ответственности не несут. Вот и все. Я это очень так утрированно объясняю, но это так.
