Кто зарабатывает политический капитал на январской трагедии.
Мы это уже видели после трагедии в Жанаозене. Тогда, в 2011 году, тела погибших еще даже не были погребены, а в Алматы оппозиционная гвардия уже начала свою варварскую пляску на трупах. Булат Абилов, Амиржан Косанов, Гульжан Ергалиева – лидеры либерального фланга, тогда уже начинавшего неторопливую мимикрию под национал-демократов, к коим примерно тогда же примкнул до того эксплуатировавший «зеленую» повестку Серикжан Мамбеталин. Из фигур помельче – Бакытжан Торегожина, Инга Иманбай, Жанболат Мамай. Несанкционированные митинги у памятника Абаю в Алматы были организованы ими, чтобы не дать погаснуть пламени потенциальной революции, как тогда воспринимали Жанаозен-2011. В тот раз ничего не вышло.
Миссия Абилова
Булат Абилов вышел в тираж в 2013 году – он тогда заявил, что оставляет политическую деятельность, и намерен теперь писать книги и снимать кино о Казахстане. Январские события этого года стали для него поводом вернуться в большую политику – Абилов призвал к митингу памяти 13 февраля на площади Республики в Алматы. По традиции 2011 года – безо всяких уведомлений городских властей. Человека как будто закрыли в холодильник на 9 лет и вывели из состояния анабиоза вот только что. Словно он забыл, чем закончился последний «мирный митинг», не согласованный с городской администрацией.
Как намерен Абилов обеспечивать безопасность потенциальных демонстрантов и следить за тем, чтобы под прикрытием очередного массового сборища не повторилось то, что было 5 января – он не объяснил. Наверное, никак. Заявляет, что готов к санкциям. В 2011 году его пару раз «приземляли» на 15 суток. Но теперь времена другие – разгонять собрание вряд ли будут, но малейший эксцесс с одной разбитой витриной чудом уцелевшего магазинчика моментально переведет событие из разряда административных правонарушений в уголовные. И полузабытый кумир сорокалетних татешек «приземлится» уже не на сутки, а на годы. Этот риск карагандинский мажор и племянник Сары Алпысовны Назарбаевой должен осознавать. Но идет, условно скажем, ва-банк. Почему?
Предположим, что активировали Абилова после ухода с главной политической арены лидера карагандинского клана – экс-спикера мажилиса Нурлана Нигматулина. Сам Булат Абилов в интервью утверждал, что знаком с Нигматулиным, отзывался о нем в лестных тонах. Появление Абилова – это заявка на серьезное политическое противостояние с хозяином Акорды, президентом Касым-Жомартом Токаевым.
Впрочем, если предыдущие предположения неверны, и никто Абилова не направляет, а он сам так решил, то в этом случае для экс-политика диагноз вырисовывается не лучший. Бутя, памятуя о том, какой фурор имел в среде избирательниц, возомнил, видимо, что пробил его час: он сможет побороться за президентский пост на следующих выборах, охмурив своей картавостью миллионы домохозяек.
Семейный подряд Ергалиевой
Гульжан Ергалиева, в прошлом соратница Абилова по партии ОСДП «Азат», уже отреагировала на появление старого закоперщика брюзгливым постом в Facebook: мол, чего вылез, где ты был раньше. Ревность понятна – семейство Ергалиевой окучивает тему трагического января с первых же минут, как в Казахстане включили интернет. Сама Гульжан Хамитовна штампует посты в режиме конвейера, при этом явно воспользовавшись старыми наработками по Жанаозену-2011 – просто меняет фамилию Назарбаев на Токаев.
Однако самую опасную часть семейного подряда тащит на себе Айжан Хамит – племянница Ергалиевой. Она проживает в Калифорнии, США, что как бы освобождает ее от ответственности перед казахстанским правосудием за распространение ложной информации. Она занимается детализацией кейса по пыткам задержанных, якобы ведущихся в промышленных масштабах. При этом рассказы об этих пытках ей якобы присылают из Казахстана. Не исключено, что саму Айжан Хамит кормят фейками, а она сваливает все это на FB-аудиторию. Сомневающихся – банит.
Учитывая, что первые посты Гульжан Ергалиевой были посвящены тому, чтобы внести сомнения в причастности Карима Масимова к январским событиям, очевидно, что заказчик этого семейного подряда – кто-то из системы КНБ. Не выявленный пока интересант государственного переворота.
Турецкий гамбит
Серикжан Мамбеталин, живущий в Стамбуле, пытается переплюнуть олдскулов Абилова и Ергалиеву. Он настойчиво «сватает» Акорде Акежана Кажегельдина – автора первой и самой мутной волны приватизации в Казахстане, «международного брокера» и отца казахской демократии.
Мамбеталин теперь изображает из себя националиста, причем про-турецкого толка, всячески намекает на свою сверх-осведомленность, хотя всем очевидно, что это политический авантюрист, пытающийся, как и после Жанаозена, выловить свою рыбку в этом мутном потоке. То есть, продает себя в качестве талантливого организатора политических партий, который уже все придумал до действующей власти, надо только взять его в обойму. Желательно, с Кажегельдиным, который, к слову, напомнил о себе казахстанцам в нудном и длиннющем интервью с Вадимом Борейко – этот журналист вообще всплывает всякий раз там, где поблизости маячит большая куча денег.
«Шестерки» старой гвардии
Бакытжан Торегожина, Жанболат Мамай, Инга Иманбай и еще пучок внезапно ставших жуткими оппозиционерами блогеров, превратившиеся из обслуживающего персонала старой оппозиционной гвардии в каких-то более-менее самостоятельных игроков, работают преимущественно на подхвате. Их задача: нагнать массив контента о пытках, постоянно вопить о «кровавом режиме Токаева», суетиться, создавая впечатление массовой поддержки «невинно задержанным» и массового же недоверия официальной версии январских событий.
В эту же группу можно смело включать Мухтара Аблязова и его выводок дрессированных активистов – у них минимальное влияние на людские настроения, но информационный шум они создают качественно.
