С началом нового учебного года проблема доступа к образовательным услугам детей с особыми потребностями вновь обрела свою актуальность. По статистике, принять на обучение таких учеников могут не больше 40 процентов школ по всей стране. Это ничтожно малая цифра, особенно на фоне ежегодного роста числа детей с особенностями развития.
Недавно зампред партии «Нур Отан» Бауыржан Байбек рассказал об открытии 59 специализированных реабилитационных учреждений, в том числе 43 кабинетов поддержки инклюзии в 22 городах, что позволило двум тысячам детей с особыми образовательными потребностями получить доступ к обучению. Благодаря предпринятым мерам треть из них отказалась от домашнего обучения и впервые переступила пороги школ.
Это очень важный и позитивный момент для развития инклюзивного образования. Но пока все эти усилия не покрывают и десятой доли наших потребностей.
По статистике, озвученной депутатом Жанат Омарбековой на пленарном заседании мажилиса, в Казахстане насчитывается более 162 тысяч детей с особыми образовательными потребностями, хотя еще четыре года назад количество таких детей не превышало 120 тысяч. При попытке сопоставить имеющиеся цифры получается довольно грустная картина, особенно если учесть, что Казахстан упорно занимается созданием инклюзивной среды на протяжении последних десяти лет в рамках реализации государственной программы развития образования на 2011 – 2025 годы.
Возможно, к более активным действиям в этой сфере нас подтолкнет принятый мажилисменами перед уходом на каникулы закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам инклюзивного образования», которым государство гарантирует детям с особыми образовательными потребностями создание специальных условий для обучения на всех уровнях образования.
С другой стороны, ожидать быстрых изменений, пожалуй, не стоит. Как показывает практика, от принятия закона до его эффективной реализации может пройти не один десяток лет. Поэтому единственным выходом на данном этапе видится создание кабинетов и классов инклюзии в обычных школах. Как подчеркивает политолог Марат Шибутов, они могут стать очень хорошим подспорьем, «потому что мест в коррекционных школах очень мало, а позволить себе частную школу с тьютором могут далеко не все родители».
Впрочем, и с этим все не так просто. При таком подходе на первый план выходит эффективность усилий местных исполнительных органов. Но далеко не во всех регионах наблюдается понимание важности этой проблемы и неотвратимости создания полноценной системы инклюзивного образования. Нередко региональные начальники идут на поводу у «яжматерей», недовольных нахождением рядом со своими чадами детей с особенностями развития, и потому предпочитают просто «мариновать» эти вопросы, откладывая их решение до лучших времен. Таких примеров масса, а вот обратных, увы, единицы.
Одним из регионов, где активно внедряются программы инклюзивного образования и создаются условия для физического доступа детей с ограниченными возможностями в учреждения образования, является Восточно-Казахстанская область. Один тот факт, что уже несколько лет в регионе действует негласное правило, когда при строительстве новой школы закладывается инфраструктура под потребности особенных детей, говорит о многом. Но и это еще не все. Например, в Усть-Каменогорске работает центр дополнительного образования № 19, который вполне можно считать успешным примером школы равных возможностей. Наравне с другими учениками здесь обучаются дети с потерей зрения и проблемами опорно-двигательного аппарата.
Этот эксперимент был инициирован родителями особенных учеников, обратившимися к властям города с просьбой создать условия для обучения их детей. Просьба была услышана, и идею претворили в жизнь в кратчайшие сроки. Сотрудники школы вспоминают, что первое время им приходилось дневать и ночевать на работе, чтобы создать для своих будущих учащихся все необходимые условия.
Затраченные усилия оправдались на сто процентов. Учебные классы, инфраструктура школы полностью адаптированы под потребности особенных детей. Есть подъемники, тактильные дорожки и указатели, отдельные туалеты со специальным оборудованием. Помимо базовых знаний по школьной программе ученики также получают дополнительное образование в виде преподавания техники игры на музыкальных инструментах и различных видов творчества. Здесь у особенных деток есть даже собственный спортивный зал с тренажерами. Помимо этого, они имеют возможность оттачивать практические навыки жизнедеятельности для успешной социализации на специальном оборудовании и обучаться техникам ориентации в пространстве.
«Дети приходят в нашу школу с разным уровнем подготовки, – рассказывает директор учебного заведения Кайрат Кикбаев. – И в основном – с сопутствующими диагнозами. Мы их социализируем, приучаем других наших учеников, не имеющих физических недугов, к толерантности. Это дает свои плоды: учащиеся не смотрят на тех, кто отличается от них, с удивлением, не демонстрируют в их адрес пренебрежения. Напротив, по инициативе самих учеников у нас была создана волонтерская группа, ее участники взяли шефство над детьми с особыми потребностями. Они сопровождают их в столовую, на уроки, помогают в решении массы других задач».
Впрочем, директор школы признает, что даже при наличии успешного опыта не каждый ребенок с особенностями развития способен стать членом школьного коллектива, поскольку здесь все зависит от диагноза и возможности такого ученика интегрироваться в образовательный процесс.
«У нас в городе еще в трех школах действуют кабинеты инклюзии для поддержки детей с аутистическими расстройствами и синдромом Дауна, – поясняет руководитель городского отдела образования Сауле Алагузова.
– В течение года они занимаются со своими тьюторами, а на второй год обучения их в тестовом режиме определяют на обучение в обычные классы. Сначала на 15–20 минут, затем на более длительный срок. Но детки сложные, многие, попадая в коллектив, где находятся до 25 человек, начинают замыкаться, паниковать. Пока у нас для обучения в стандартных классах переведены пятеро таких детей».
Кайрат Кикбаев признался, что ранее он не осознавал в полной мере масштабов проблемы.
Я не думал, что у нас в регионе так много детей, которым требуются специальные условия для обучения. И, к сожалению, с каждым годом контингент только прибавляется», – констатировал он.
Процесс обучения в центре дополнительного образования должен, по логике авторов методики, стать для детей с особенностями плацдармом для получения дальнейшего образования и какой-нибудь, хотя бы рабочей, специальности. И школа в этом плане работает на перспективу: мониторит звено профтехобразования, заключает договоры с колледжами, готовыми принять ее выпускников.
Организация инклюзивных классов в школе № 19 города Усть-Каменогорска считается одной из лучших в стране. Министерство науки и образования Казахстана даже рекомендует педагогическому коллективу издать специальное пособие для всех казахстанских школ, чтобы поделиться с ними своим опытом. Учитывая, что по всей республике такие классы действуют только в четырех общеобразовательных школах, подобная инициатива профильного ведомства кажется весьма уместной. К тому же первый класс с инклюзивным образованием был открыт именно здесь, в Усть-Каменогорске…
Пример Восточного Казахстана, конечно же, показателен. Но с другой стороны – этот успех пока не столь очевиден, чтобы начать его проецировать в масштабах всей страны. Так что вопрос о том, насколько реально в наших условиях организовать по всему Казахстану школы равных возможностей, все еще остается открытым.
