Окончательным финалом великой междоусобной драмы стал поединок великого Едиге и мстителя Кадырберди.
Часть шестая. Предыдущая часть здесь
Орда была великой империей. Но мало того, она была каким-то как будто неземным Степным великаном. Тут дело не только в размере территории или в численности населения. Тут созрело и кристаллизовалось явление другого порядка. Орда была каким-то многомиллионным организмом социальных, родовых и в окончательном виде надэтнических связей. Грубо говоря, в том своем виде она была не убиваема.
Как мы видели, Тимур благодаря измене ордынских эмиров наголову разбил воинство Тохтамыша. Он разгромил ордынское войско и уничтожил великие города империи, но так и не смог убить Степного великана. Орда еще не погибла. И тогда Тимур предоставил Орду ее собственной судьбе – на волю ее собственной междоусобице.
Вот именно в этот момент, когда «исчезла» внешняя угроза, и начался окончательный акт эпической катастрофы страны, ее народа и войска. Такого эпического масштаба не имела даже Троянская катастрофа. Но Троя хотя бы имела своего великого певца и была воспета великим Гомером. Шекспир раскрыл трагедию Гамлета и короля Лира, но такой многомиллионно-масштабной трагедийной вендетты и такого интригански династического сюжета не было и у великого Шекспира. Поэтому Ордынской катастрофе нужен свой великий литератор, который станет нашим Гомером и нашим Шекспиром. Ему нужно «всего лишь» художественно изложить эту грандиозную трагедию. У его произведения будут величайшие декорации – причем подлинные исторически.
Прелюдия к трагедии началась с душераздирающей сцены единовременной казни сотни принцев крови их же братом по той же крови. Трагедия продолжилась в ужасающих отцеубийствах, а затем умножилась на двадцать ханов в чехарде ханов в Величайшей Замятне (на ее фоне чехарда солдатских императоров в Риме выглядела практически конституционной).
А закончилось все в небывалой в мире кровной мести, помноженной, вернее, отминусованной на миллионы жизней солдат, ополченцев и простых граждан. Как написал Ф.М. Достоевский: «всё и вся погибало»…
Это была одна из самых особо кровавых мировых вендетт. Такого масштаба «разовых» стотысячных кровопролитий из-за личной мести просто нет в мировой истории. В кровной мести династических кровников развернулась ужасающая трагедия множества войск, а именно: всех девяноста двух родовых подразделений Орды, вовлеченных в бойню. Тохтамыш-хан и Едиге-беклярбек провели 15 (пятнадцать!) ФРОНТАЛЬНЫХ сражений, не считая мелких боестолкновений. Представьте себе, сколько единокровных воинов было убито, сколько родов было буквально стерто из жизни, или в лучшем случае осталось малыми частями «кірме» в составе других племен.
В этих актах трагедии распада великой империи участвовали и уаки. Они вместе со своим эмиром были гвардией Тохтамыш-хана и в его величии в ханском дворце, и в изгнании, а после убийства в шестнадцатом сражении их хана они участвовали в акте мести. Верны до конца!
Родовые портреты катастрофы Великой Орды
Теперь обратимся к основному последствию гибельной Великой замятни, закончившейся великой вендеттой царя и беклярбека. Именно их вендетта привела, уже после них, к самым чудовищным и самым катастрофическим последствиям, худшим их коих стала утрата Ордой своего ядра.
Как и всякий имперский проект, Орда имела свое надэтническое обаяние, которое привлекало своей силой и стабильностью. Имперское обаяние порой было жестоким, но в целом был установлен внутренний мир для всех подданных. Этот внутренний мир гарантировался «внутренним» народом.
В самой своей этнополитической сердцевине Орда была имперским проектом кочевников, военным и буквально золотым величием их конной цивилизации лучников. Ее кочевые племена были демографическим «золотым запасом» и неисчерпаемым, как казалось, воинским ресурсом. А ведь, по сути, Орда на нем и держалась. Обходился он недорого, поскольку новые поколения лучников взращивались естественным способом обучения конных охотников с самого их детства. А воинский ресурс получался максимально эффективный. Невозможно было устоять против града стрел даже сомкнутым строям фаланги и римских легионов, с которыми Красс сложил свою голову в парфянский хурджун.
В дополнение к военно-техническому превосходству лучников, Орда, как прежде них тюркуты, создала еще один воинский ресурс – катафрактариев. Орда построила свои великие города, в которых целые кварталы ремесленников изготавливали вооружение для тяжелой кавалерии.
Но в первую очередь мудрые цари сохраняли, как в любой другой империи, свой «глубинный народ», которым являлся народ, вернее, суперэтнос конных лучников. На него опиралась империя в критические моменты своей истории. Этот «глубинный народ» состоял из родовых общин и собранных из племенных войсковых контингентов. Вот оно – сердце империи кочевников.
И вот эта родоплеменная «сердцевина» империи распалась из-за междоусобицы вождей: великих и местных. Внутри империи появилось множество больших и малых «внутренних фронтов». Былая монолитная имперская структура распадалась и фрагментировалась на улусы, враждующие между собой, поскольку между ними пролегла кровь.
Единый суперэтнос распадался как живой организм, с кровью и болью, с криками и стенаниями. Ордынский суперэтнос состоял из живых людей, из многих родов. И он страдал и умирал по частям как живое существо, пораженное гангреной. И все эти армейские корпуса и кровнородственные объединения были вовлечены в эту братоубийственную бойню между своими.
В результате корпуса и племена фрагментировались, их родоплеменные осколки разметало по разным частям былой империи, кому как повезло: кого – в какой улус, а кого вынесло на чужбину. Ордынские кыпчаки, найманы, аргыны, алшыны и многие другие роды оказались разделенными в новосозданных государствах, то есть вошли в разные улусные войска. Такое же раздробление постигло и уаков, часть из них оказалась даже в составе венгерских кыпчаков.
В целом картина выглядела так, что многие родственники потеряли прямую связь между собой и забыли родство. После гибели Тохтамыша и Едиге наступило время «багы» - самозванцев. Знамен в междоусобице стало чрезмерно много. Всеобщее братоубийство продолжалось под разными знаменами. Единственно, в последнем акте трагедии уаки основной массой вырвались из этой расползающейся государственной междоусобной «гангрены», вернувшись в Сибирь.
Крымский корпус Тохтамыша
Отцом Тохтамыша был правитель Мангышлака Туй-ходжа-оглан, а у самого Тохтамыша первоначально зафиксированную его улусную армию по сути составлял Крымский корпус четырех племен: ширин, барин, аргын, кыпчак. А это те самые крымские племена, которые далее стали системообразующими родами Крымского ханства. И это как бы сигнализирует, что первоначально Тохтамыш был правителем одного из ключевых системообразующих улусов Западного Дешта – Крыма.
Итак, предполагается, что Тохтамыш был правителем Крыма, а его отец – правителем Мангышлака. Но после казни отца он достаточно быстро оказался не в Литве, а в Мавераннахре. Какие вопросы предстоит еще выяснить, господа историки?! А ведь Крым был вотчиной Мамая, который стал его заклятым врагом. Тогда, возможно, Тохтамыш бежал от Мамая на восток к отцу, а тут и у отца не заладилось по жизни…
Итак, версия – вначале Тохтамыш был во главе «Крымского» корпуса. Но, как говорится, что-то пошло не так, он стал беглецом с Запада на Восток и далее на Юг. Где оказался он и где Крымский корпус?! Далее идет поворот судьбы и вот Тохтамыш на пике власти в Орде, где его ближними эмирами стали Уак и Шуак. Первый, соответственно имени своему, командовал уакским корпусом. А второй мог быть его братом. И уже не упоминается с Тохтамышем вышеуказанный крымский корпус.
Но тут возникает еще одна крупная историческая деталь. Она в том, что войска Мамая, в том числе, Крымский корпус, в октябре или в ноябре 1380 года отказались сражаться с Тохтамышем. Видимо, хорошую память он оставил о себе и в Крыму. И совсем не случайно, что именно войска западных улусов вышли с ним на гибельную битву на Тереке…
Кстати, историков всегда приводил в смешанные чувства «коротыщ времени» между т.н. Куликовской битвой 8 сентября 1380 года и сразу последовавшей битвой между Мамаем и Тохтамышем, в октябре или ноябре того же 1380 года. Исходя из конкретики, представляется невероятным, во-первых, что всего лишь спустя месяц-два после разгрома ордынских и союзных им генуэзских и прочих наемных войск Мамай смог бы собрать достойную армию. А во-вторых, Тохтамышу после уничтожения мамаевского войска следовало добить беклярбека, а у беклярбека после погрома не могло быть никакого войска. Но войско Мамай собрал, то есть он не был разбит в каком-то предыдущем сражении. То есть не было никакой Куликовки.
Куликовское поле баскаков
О т.н. Куликовской битве народов с сотней тысяч жертв. Так что же было?! Была в Москве стычка на Кулишковом поле (которое порой называется и поле Кучково). Вот это вполне историческое место, где в 1402 году встречал Владимирскую икону Божьей матери «Киприян митрополит со множеством народу». Там «на поле на Куличкове, иде же ныне церкви каменна стоит во имя Сретенья Пречистыя» на Сретенке. Там и Кулишки, там и Кулишские, ныне Покровские ворота, там и церковь Всех святых, которая по преданию была построена Дмитрием. Там и захоронение погибших в стычке с ордынскими баскаками. Там в церкви Рождества Пресвятой Богородицы захоронены «куликовские» герои Пересвет и Ослябя: «воины Адриан Ослябя и Александр Пересвет, принесенные с битвы, были схоронены в Симоновом монастыре…».
Эта версия свидетельствует больше в пользу того, что москвичи уничтожили ордынских баскаков, присланных Мамаем, а не царем. Видимо, допекли сборщики налогов. Ну их и сокрушили и, может, вместе с генуэзцами, которые в Орде были и купцами, и ростовщиками. И может, генуэзцы свою мзду и завысили, на беду себе. Отметим одну несуразицу, что в войска Мамая были «приписаны» и ляхи, то бишь поляки или литовцы. Ну очевидная сказочка же про битву на Куликовке, герои которой похоронены в братской могиле у церкви Рождества Пресвятой Богородицы Старо-Симонова монастыря Москвы, где и была стычка с баскаками на Кулишках...
Итак, в качестве версии ордынских событий 1380 года принимаем то, что от Мамая отказался даже его Крымский корпус, едва крымцы встретились со своим прежним эмиром Тохтамышем.
Но далее великому хану согласно средневековой геополитике следовало идти на Москву, ведь с кем бы не воевал на Кулишковом поле Дмитрий, он не выплатил дань Орде. И его следовало наказать. Тохтамыш и наказал, сжег Москву 26 августа 1382 года. Казалось бы, какие претензии, ведь Дмитрий уничтожил мамаевских, а не тохтамышевских баскаков. Но если отбросить летописные «обволакивания», то «в сухом остатке» мы имеем то, что князь Дмитрий оказался по факту в Костроме, а обороной Москвы руководил литовский князь Остей из гедиминовичей… Литовцы и были врагами Тохтамыша, но никак не Дмитрий… Поэтому и был поход на Москву, признавшую Литву.
Возвращаясь к предмету нашего исследования, мы констатируем, что и уаки в числе других войск Тохтамыша жгли Москву. Ведь именно эмир Уак был сподвижником Тохтамыша в Орде и должен был участвовать во всех его деяниях: и в войне с Тимуром и Мамаем, и в сожжении Москвы. Соответственно, с эмиром были и его войска – Уакский корпус.
Уакские бахадуры в вихре времени
Во всеобщей братоубийственной бойне поучаствовали, к сожалению, и эпические уакские богатыри. И уаки, как и все другие роды, тоже поучаствовали в междоусобице. Ее реальности, к сожалению, оказались не столь эпическими, сколь братоубийственными. Ну так где были уаки на завершающем этапе?! Они были с Тохтамышем. Великими указанные выше бахадуры могли стать таковыми только в великих битвах. Таковыми могли быть или битвы с Тимуром или битвы с Едигеем.
Как мы уже говорили, ордынские войска после реформы Узбек-хана состояли из 23 туменов по 4 полка в каждом. Предполагается, что и у уаков было четыре подразделения. Но на данный момент в составе казахских уаков осталось только три подразделения. Получается, что в одной из каких-то военных перипетий уаки и «потеряли» свое четвертое звено целиком, да так, что даже имени его не сохранилось. То есть оно погибло в великой и истребительной битве. А таковыми истреблениями были битвы именно с Тамерланом.
И в этой войне и далее в междоусобице уаки были именно с Тохтамышем, которому давал присягу их эмир Уак. И уаки исполнили свою присягу Тохтамышу, как модно сейчас говорить, «до конца». Они были с Тохтамышем и с его детьми до самого завершения великой вендетты…
Уакское сподвижничество великому хану продолжил уакский Ер-Кокче. Никоновская летопись указывает, что «Кокча» - «батыр татарский, велик сущий телом и силой». Отметим, что после убийства Тохтамыша Ер-Кокче участвовал в 1420 году в финальном акте вендетты едигеидов и тохтамышевичей – в акте мести за убиенного свергнутого монарха.
Кстати, к вопросу о крымском корпусе – кыпчаков «пропускаем», поскольку они вошли практически во все улусы. А одним из знаменитых полководцев Крыма был аргын Тугай-бей. А на востоке Степи среди сподвижников Тохтамыша был аргын эмир Даир-ходжа, убивший золотоордынского хана Болата, соперничавшего с Тохтамышем. Сын Даир-ходжи – Кара-ходжа признавался Тохмамышем заслуженным бахадуром, и был послом к Тамерлану зимой 1405 года. Это к вопросу о том, что и крымские аргыны поддерживали Тохтамыша, и о том, что они могли следовать с Тохтамышем из Крыма в Сары-Арку… Драма ордынской междоусобицы продолжалась с несомненным участием вышеуказанных персонажей, вместе с Тохтамышем ставших кровниками Едиге.
А окончательным финалом великой междоусобной драмы стал поединок великого Едиге и мстителя Кадырберди – сына убиенного Тохтамыш-хана. Поединщики убили друг друга в жекпе-жеке. Таким взаимным истреблением, на радость врагам, и заканчиваются все междоусобицы. И, кстати, вышеуказанный сюжет смертельного поединка, скорее всего, скопипастен в миф о бездоказательной и безартефактной куликовской схватке Челубея с Пересветом.
Ер-Кокче и уаки исполнили клятву Тохтамышу…
Верны слову!
P.S. Продолжение цикла статей «Уаки» проекта «Turanian» следует…
