Сдались без боя, или Почему маслихаты партиям не по зубам?

С каждым годом выборы в местные представительные органы все глубже забивают очередной гвоздь в крышку гроба партийного строительства по-казахстански. Нынешний электоральный период – не исключение. Ведущиеся параллельно парламентским выборы в маслихаты наглядно демонстрируют несоответствие объектов, представленных на политическом поле нашей страны, понятию «партия».

В режиме имитации

Наблюдая за тем, как каждая из участвующих в текущей гонке партий организует кампанию по выборам в маслихаты, невольно вспоминаешь знаменитую цитату из школьного сочинения: «Челкаш шел по берегу реки, и через его разорванные штаны было видно все его пролетарское происхождение».

Правда, с пролетариями у наших партий, как ни крути, мало общего, у них, скорее, дворянский генезис, но в целом картины мира это не меняет. «Дыры» на их «подштанниках» довольно явственно свидетельствуют о том, что за годы пребывания на политической передовой они так и не оформились в полноценные политические структуры, а остались фигурами, по умолчанию не способными даже в пылу политических баталий занять минимальную, но критически важную для преломления всей битвы высоту – маслихаты.

То ли сами партийные вожди в этом не заинтересованы, так как предпочитают играть исключительно в «высшей лиге», то ли у партий на это банально не хватает силенок.

Как бы там ни было, но подсчеты, произведенные намедни членом Общественного совета Алматы Маратом Шибутовым, однозначно намекают, что за исключением Nur Otan остальные партии рассматривают возможность попадания своих кандидатов в число депутатов регионального уровня как чистую формальность, если не сказать – обязаловку.

«Если брать отдельно самые важные маслихаты (области, города республиканского значения и столица), то от Nur Otan насчитывается 1031 кандидат в 17 регионах (61 в среднем), от «Ак жол» – 151 кандидат в 17 регионах (9 в среднем); от «Ауыл» – 98 кандидатов в 17 регионах (6 в среднем), от ADAL – 72 кандидата в 17 регионах (4 в среднем), от НПК – 40 кандидатов в 7 регионах (6 в среднем)», – такими выводами поделился в своем Telegram-канале Марат Шибутов.

Особенно печально подобный расклад выглядит на фоне объявленной на днях президентом Токаевым реализации нового пакета политических реформ, которые, учитывая последнее послание, так или иначе обязательно затронут пошатнувшиеся столпы местного самоуправления. Более того, как сообщалось еще в сентябре, уже разрабатывается новая концепция развития местного самоуправления, предусматривающая меры, направленные на повышение статуса маслихатов и увеличение их полномочий.

Словом, ожидание того, что уже в ближайшей перспективе маслихаты смогут стать фундаментальной основой государства, наделенной реальной властью, вполне обосновано. И в этой ситуации найти однозначное объяснение тому, почему партии фактически игнорируют региональные выборы, не получается. Можно, конечно, предположить, что руководители партийных организаций предпочли не гоняться за журавлем в небе, а решили сначала дождаться воплощения обещанных реформ в жизнь и уж потом бросаться на амбразуру. Но, скорее всего, причина все же не в этом.

И в «дореформенный период» маслихаты были вполне себе лакомым куском, от вида которого у функционеров самых разных партий текли слюнки. Действующий закон «О местном государственном управлении и самоуправлении в Республике Казахстан» даже без анонсированных изменений и поправок наделяет депутатов маслихатов большими полномочиями. Например, контролем над исполнением регионального бюджета, возможностью утверждать персональный состав акимата и даже правом выражать недоверие акиму. Нельзя забывать и о том, что именно депутаты маслихатов в большей степени влияют на формирование сената и региональных избирательных комиссий. Провести в такой орган своего депутата – яркого, самобытного, готового махать шашкой – как сорвать джекпот. Для каждой партии это не просто почетно, но и жизненно необходимо – если не с целью борьбы за власть (чем наши партии в принципе никогда не грешили), то хотя бы с целью самосохранения, наращивания политического веса и увеличения денежных потоков от спонсоров – как имеющихся, так и потенциальных. Но не всем этот кусок по зубам.

Почему? Ответ на этот вопрос, если не приседать в ненужных реверансах и засунуть куда подальше пресловутую политкорректность, вполне однозначен – все упирается в несостоятельность партий как институтов. Тридцать лет активного партийного строительства фактически ушли псу под хвост.

Получилось, как в известном мультфильме: «Мы строили, строили и наконец построили». Причем большую, просто громадную фикцию.

Каркас всех существующих сегодня партий выстроен исключительно вокруг фигур их лидеров. Сами по себе из-за идеологически слабых платформ и программ, минимальной представленности в регионах они ничего из себя не представляют. Плюс прекращение некогда щедрого финансирования существенно подорвало их фундамент. Это раньше причастные к казахстанской политике сильные мира сего развлекались игрой в «партейки», но те времена давно канули в Лету. И теперь в результате потери интереса со стороны «хозяев» к деятельности партий последние вынуждены существовать в режиме политической имитации. При этом их лидеры не хотят в «живой уголок», а хотят в «пионеры».

Впрочем, и здесь все не так однозначно.

Гол в собственные ворота

Про Nur Otan мы уже говорили. На сегодняшний день это единственная партия с продуманной системой организации, что, в свою очередь, обеспечивает ей целостность задач и путей их достижения, а следовательно, ровное и стабильное финансирование, позволяющее вовремя модернизироваться, трансформироваться и развиваться как на уровне центра, так и в регионах.

Остальные партии, увы, безнадежно застряли в плюсквамперфекте. И если «Ауылу» и ADAL еще простительно пытаться весело плясать гопак на явно трясущихся ногах и делать «морду лица» (они все-таки не системные единицы, а живущие от выборов до выборов субъекты партийного поля), то с таких партий, как «Ак жол» и НПК, взятки вовсе не гладки. Обе они – парламентские и наряду с членскими взносами и спонсорскими пожертвованиями совсем неплохо финансируются из бюджета.

По подсчетам журналистов, те же «светлопутейцы» получили в прошлом году без малого 700 миллионов тенге. Сумма вполне приличная хотя бы для того, чтобы иметь возможность развивать филиальную сеть и активно привлекать в свои ряды новых адептов из регионов. Однако то, куда уходят эти деньги, – тайна, покрытая мраком. Соответствующих финансовых отчетов в свободном доступе не найти. Но учитывая, насколько жалко выглядят попытки действующих парламентских партий соответствовать текущему моменту выборного процесса в маслихаты, можно предположить, что основная масса партийных финансов пределов центра не покидает.

Об этом свидетельствуют и партийные списки кандидатов в депутаты маслихатов, которые априори должны пестреть узнаваемыми в рамках региона фамилиями. Потенциальные депутаты как минимум должны были зарекомендовать себя с положительной стороны, а в идеале – вызывать доверие у избирателя.

И такие люди есть, но… в списках все того же Nur Otan, на который пытались «катить бочку» в самом начале электорального цикла некоторые товарищи, мнящие себя парламентской оппозицией.

Например, в Алматы от партии власти в маслихаты выдвигается Константин Авершин, председатель общественного объединения «Я Алматинец». Кто этот человек и что он и его команда делают не только для города, но и в масштабах всей страны, думается, напоминать не стоит. Увы, но ни бывшие коммунисты, ни акжоловцы подобными кадрами похвастаться не могут. И если в двух столицах им еще худо-бедно удается держать марку, то в регионах и выдвинуть-то некого. Доходит до смешного. Например, у НПК из трех кандидатов в маслихат Усть-Каменогорска двое – это секретари областного филиала…

Словом, как бы ни пытались партии играть в большую политику, но с их легкой руки текущие выборы в маслихаты превращаются всего лишь в афтершоки выборов парламентских. И одной-единственной партии в лице Nur Otan эту ситуацию, увы, не изменить.