Тупиковый экономический курс: Казахстан заходит на новый круг?

Решение президента страны Касым-Жомарта Токаева подписать указ «О мерах по либерализации экономики» подводит промежуточную черту под усилиями Агентства по стратегическому планированию и реформам разработать долгосрочный план развития для Казахстана.

Детально перечислять пункты указа не стоит, поскольку все желающие могут ознакомиться с ним на официальных ресурсах Акорды. Однако общий вектор социально-экономического курса в целом не меняется: Казахстан вновь продекларировал намерение выстраивать либеральную модель. Государство по-прежнему нацелено на сокращение своего участия в экономической жизни.

Регулирование экономических процессов предполагается не через сохранение пакетов акций крупных компаний (и, как следствие, определение внутренней стратегии их развития через работу в советах директоров), а путем внешнего бюрократического администрирования.

Предложенную АСПИР модель сложно назвать оригинальной и «свежей». Мантры о том, что «государство – плохой собственник», мы слышим с начала 1990-х годов. Однако более чем тридцатилетний опыт существования в формате «свободного рынка» показывает, что и частный капитал сложно назвать эффективным.

По факту к 33-му году независимости мы имеем:

• полностью сырьевой характер экспорта;

• неспособность закрывать внутренние потребности даже по простейшим товарным группам – в частности, продовольствию, одежде/обуви, мебели, стройматериалам и т.д.;

• сокращение обрабатывающей промышленности в общем объеме валового внутреннего продукта;

• резкий рост социального расслоения;

• зависимость от колебаний цен на сырьевые товары.


Астане необходимо честно признать провал тридцатилетнего либерального экономического курса. Мы продемонстрировали рост без качественного развития: увеличение доходов от механического увеличения добычи сырья мы благополучно «проедаем» - тратим на импорт готовых товаров из Китая и стран Запада.

Если за предыдущие тридцать лет либеральная экономическая повестка не привела к росту благосостояния основной массы населения и к появлению производства «высоких переделов», то почему АСПИР вновь заводит мантру о спасительной «руке рынка», которая якобы решит все проблемы, связанные с необходимостью увеличения выпуска конечной продукции?



Либеральный экономический дискурс был актуален двадцать-тридцать лет назад, но мир не стоит на месте. И роль госуправления в регулировании рынков вполне очевидна для всех. Если мы посмотрим на нынешних лидеров экономического роста в мире, то увидим, что везде свобода предпринимательства сочетается с активным участием государства в экономике. Никто не стремится во что бы то ни стало избавиться от государственных активов.

Действительно новым подходом для Казахстана может стать принципиальное решение Астаны не о сокращении, а, наоборот, об укреплении/увеличении роли и веса государства в экономике. На самом деле, опыт практически всех стран Восточной Азии (Япония – дзайбацу/кэйрацу, Южная Корея – система чеболей, Китай – государственные компании, работающие на рыночных принципах) показывает, что они стартовали именно с активнейшего участия государства в формировании национальных корпоративных лидеров. И лишь потом, когда национальные корпорации стали внутренне устойчивыми, власти этих стран плавно переводили их в автономный режим.

Сегодня казахстанская политическая элита прекрасно понимает, что республика превратилась в сырьевой придаток развитых экономик (как Запада, так и Китая). Но выхода из сложившейся ситуации Астана не предлагает. С 2003 года в Казахстане предпринимались попытки реализовать сначала Стратегию, а потом и Программу индустриально-инновационного развития. Еще Нурсултан Назарбаев предлагал внешним инвесторам формулу «сырье в обмен на технологии». Но провести новую индустриализацию экс-президенту так и не удалось.



Даже если в стране и появятся какие-либо обрабатывающие производства, то они, скорее всего, будут «завязаны» на производственные цепочки внешних контрагентов. А потому нужно честно признаться самим себе, что надежды на индустриализацию с опорой на частный капитал провалились.

В сложившейся ситуации ключевым субъектом реиндустриализации может выступать только государство. Но вместо этого представители экономического блока правительства говорят о сокращении его участия в экономике, о новой (уже третьей) волне приватизации.
Существует риск, что подлинной целью очередного этапа приватизации является формирование новой генерации казахстанских олигархов, которые своим положением и экономическим влиянием будут обязаны лично президенту Токаеву. Тем самым Акорда рассчитывает сформировать экономическую опору – в дополнение к бюрократической и силовой вертикалям. Безусловно, данный процесс потребует масштабного перераспределения собственности, что и отражено в программе приватизации. АСПИР лишь оформил этот план в более-менее последовательную схему.

Отсюда можно сделать вывод, что команда президента стоит перед выбором: либо укрепление политических позиций через передел собственности, либо новый промышленный скачок. И выбор оказался в пользу первого варианта. В этом смысле она (команда) проводит прежнюю социально-экономическую политику, явно не соответствующую задаче построения «Нового Казахстана».

Частный капитал, наоборот, на протяжении всех тридцати лет демонстрировал стремление к вывозной экономической модели, стремление к минимизации долгосрочных капиталовложений внутри страны. И «новые олигархи», которые появятся после третьей волны приватизации, лишь укрепят эту откровенно полуколониальную модель.

Но мы находимся в ситуации, когда мало показывать простой механический рост ВВП. Он должен по возможности равномерно распределяться по всем социальным стратам и по всем регионам страны. Должен обеспечиваться рост доли продукции «высоких переделов». Должен ощущаться основной массой потребителей.

В этом контексте резонансным событием обещает стать недавнее размещение петиции «За рост доходов населения! За развитие промышленности!». Петицию подписали 16 тысяч работников восьми крупных предприятий страны: «СемАЗ», «Имсталькон», «КАМАЗ-инжиниринг», «Казахмыс», завод MODEX, «Qaz Tehna», «Kazrost», «Daewoo Bus Kazakhstan». Это не совсем типичная для Казахстана политическая акция. Рабочие призывают оказать государственную поддержку отечественной индустрии через активное использование механизмов промышленного протекционизма.



Пока же АСПИР, да и в целом казахстанское экспертное сообщество не в состоянии сформулировать для власти рекомендации по выходу из тупиковой либеральной социально-экономической повестки.