Как казахи теряют духовное наследие, и можно ли его восстановить?

О проблеме деформации национально-культурной идентичности, происходящей в том числе под давлением потребительской идеологии, в Казахстане рассуждают много, но вот о том, как можно остановить, а в идеале обратить эту печальную тенденцию вспять, почти ничего не слышно. Сегодня у нас в гостях социоантрополог, к.п.н, профессор КНК им. Курмангазы, член Национального комитета по нематериальному культурному наследию при Национальной комиссии РК по делам ЮНЕСКО и ИСЕСКО Евфрат Имамбек, который согласился поделиться своими мыслями на сей счет.

- Недавно этой проблемой озаботились парламентарии, которые предложили создать госкомиссию по систематизации работы с национальными ценностями, разработать новую концепцию в данном направлении, а также создать республиканский центр по их пропаганде. Евфрат Багдатович, вы поддерживаете эти инициативы?

- Мне кажется, депутаты путают понятия «мәдени құндылықтар» и «мәдени мұра». Первое включает в себя как материальные, так и нематериальные культурные ценности, и, конечно, к ним можно отнести традиции и произведения искусства, включая современные. Но в широком обиходе под «мәдени құндылықтар» часто понимают ещё и «рухани құндылықтар» – нравственные принципы и нормы вроде свободы, чести, справедливости, верности, уважения к старшим, чадолюбия, гостеприимства, взаимовыручки и т.д., которые чтились казахами во все времена.

Да, безусловно, эти нормы важны и сегодня, ведь без их соблюдения общество и государство рискуют скатиться в пучину лжи и нетерпимости, алчности и жестокости по примеру некоторых стран, в том числе воюющих неподалёку от нас. Однако такие ценности должны формироваться другими методами, отнюдь не административными. Народ в таких делах официоза не приемлет.

Все-таки надеюсь, что депутаты имели в виду именно «мәдени мұра» – культурное наследие, в особенности его нематериальную составляющую. То есть то, что нам оставили далекие предки и что мы должны во что бы то ни стало сохранить для будущих поколений. В этом случае, конечно, нельзя не приветствовать инициативу по созданию специального института, который бы занимался изучением, защитой и пропагандой нематериального культурного наследия. Сказал бы даже, что эта инициатива несколько запоздала…

Знания без практики

- Почему государство до сих пор не уделяло этому направлению должного внимания?

- Казахстан еще в 2011 году ратифицировал Конвенцию ЮНЕСКО об охране нематериального культурного наследия (НКН), а в 2012-м был создан Национальный комитет по НКН, в составе которого я имею честь работать и по сей день. За прошедшие годы наша страна успела внести в Репрезентативный список НКН, учреждённый в рамках реализации этой Конвенции, 13 элементов. Среди них домбровый кюй, айтыс, изготовление юрты, национальные игры тоғыз құмалақ и асық ату, қазақша күрес, праздники Қымыз мұрыңдық и Наурыз, искусство өртеке и другие. Ещё четыре номинации поданы и ждут своего рассмотрения.

Важно иметь в виду, что в круг задач Конвенции, которую мы обязались строго выполнять, входят не какие-то мертвые элементы, описанные в письменных источниках, а как раз те культурные практики, которые люди поддерживают и применяют по сей день: виды исполнительского искусства; устные традиции, включая язык в качестве средства их выражения; обряды, обычаи, празднества; знания и обычаи, относящиеся к природе и вселенной; традиционные ремёсла. Национальный список НКН гораздо более обширен, в нём несколько десятков элементов, соответствующих этим направлениям.



Поясню, что данный конструкт Самости (das Selbst) Юнг рассматривал как произрастающий из мифологии архетип, который является проекцией соединения сознания и подсознания в психическом мире человека и, вместе с тем, центральной точкой этого мира. Понятно, что адекватными современному миру личностями нас способна сделать только наша собственная традиционная культура. Но у государства первого периода независимости были совсем другие приоритеты, увы.

Подвижки начались лишь в 2022 году, когда обновились состав Национальной комиссии РК по делам ЮНЕСКО и ИСЕСКО, её руководство. Хотя проблем все еще хватает, работа идет не так гладко, как хотелось бы. Нам, членам комитета, постоянно приходится со всеми (даже с коллегами-учеными – этнологами, искусствоведами, антропологами!) дискутировать и объяснять, что в Казахстане сохранены знания о прекрасных традициях, но нет сообществ, которые бы их практиковали. Иными словами, значительную часть духовного наследия наших предков, то есть того, что делает казахов казахами, мы уже потеряли. Да, они еще присутствуют в книгах по истории и в научных статьях, но, увы, их нет в нашей реальной жизни.

Больше, чем игра

- Можете привести конкретные примеры – каким казахским традициям уже грозит забвение?

- Лично меня, к примеру, беспокоит, что казахи забыли суть такого широко известного элемента культурного наследия, как алтыбақан. То, что мы видим на разных праздниках, в том числе на Наурыз, это обычные качели, которые есть и в европейской, и в славянской культурах. Тогда как настоящий казахский алтыбақан – это всего шесть столбов, которыми поднимают шанырақ, и всего два аркана, связанных по-особому. Никаких дополнительных перекладин между ними не было ни вверху, ни внизу.

Смысл этой игры в том, что юноша и девушка должны раскачиваться на арканах, уперевшись ступнями друг в друга и тем самым создав устойчивую конструкцию. Её даже можно считать видом спорта, так как она требует не только хорошей физической силы, сноровки, координации, но и взаимной эмпатии. Если учитывать, что предки наделяли бақан не меньшим символическим значением, чем сам шанырақ, передавали их вместе от поколения к поколению, то станет понятно, что подлинный алтыбақан нечто гораздо большее, чем легкомысленное развлечение. Ведь если молодым удаётся раскачиваться в такой позиции, взлетая всё выше и выше к небу в едином ритме, то значит, и в остальном у них будет гармония. Плюс сама установка алтыбақана требовала практических знаний геометрии и законов механики, иначе он будет небезопасным. Представляете, какая мудрость заложена в этот обычай?!



Где-нибудь посреди небоскрёбов в многоголосице пестроязычной толпы вдруг выхватит ухо какого-нибудь дизайнера или бизнесмена раздольное «әғі-ғәй, әғі-ғәй-йәү» и всплывёт перед его глазами степь, или горы, или двор. Откуда?! Кто?! Начнёт искать глазами соотечественника, не найдёт и заспешит дальше решать задачи, но уже будут с ним незримо родные и близкие образы. И всё у него получится…

А представьте, какое поколение мы получаем, если в детстве оно засыпало под «баю-баюшки-баю» или «schlafe, mein Prinzchen! es ruhn…» и прочее. Поэтому стоит задача восстановить и вернуть нашему народу аутентичные бесік жыры, что требует самого активного участия гражданского общества, особенно его прекрасной части.

Сила традиций

- Почему так важно сохранить, а в нашем случае еще и восстановить, духовное наследие предков?

- Нематериальное культурное наследие должно стать для нас своего рода Иппокреной, откуда мы будем черпать силы для развития, в том числе современного искусства. Напомню, что «Иппокрена» — это мифический родник, забивший от удара копытом Пегаса и ставший источником вдохновения для муз. Мне о нем впервые рассказал Мурат Мухтарович Ауэзов, когда заканчивал работу над одной из своих книг «Иппокрена. Хождения к колодцам времен». На редкость ёмкое, лиричное и актуальное название!

Так вот, находится источник нашей духовной самости в казахском ауле, где живут люди, которые еще пытаются самостоятельно сохранить подлинную казахскую культуру и передать ее молодому поколению. Вот куда надо обратить наш взор и все усилия. Ключевой задачей должно стать выявление этих сообществ и их всяческая поддержка. И я очень рад, что депутаты мажилиса начинают придавать этой проблеме общественную значимость.



Вообще, данному направлению в странах Азиатско-Тихоокеанского региона уделяется огромное внимание, в том числе на межправительственном уровне. Не лишним будет, к примеру, напомнить, что первым законом, который Япония приняла после поражения во Второй мировой войне, будучи полностью разгромленной, был как раз Закон об охране культурных ценностей. Больше того, японцы просили американцев (в оккупации у которых они были) оставить им институт императора и самурайские мечи, которые стали важнейшими символами страны. Ведь именно в своих традициях они черпали силу, которая впоследствии помогла им восстать из руин, пепла и создать одну из самых развитых экономик мира.

Аномия по-казахстански

- Действительно, без прошлого нет будущего… А как вы оцениваете нынешнее духовно-нравственное состояние нашего общества?

- В нашем обществе я все более отчетливо вижу признаки аномии, то есть моральной дезорганизации, когда граждане знают социальные нормы, но не следуют им. Это очень опасное явление, характерное для разваливающихся государств. По сути, аномия некогда разъела изнутри советскую действительность – все учили наизусть моральный кодекс строителя коммунизма, но никто не хотел его выполнять. Или хотел, но всё равно не выполнял. Такое состояние не передалось молодому независимому Казахстану по инерции. Напротив, оно зародилось в условиях девальвации былых ценностей и дезориентации в новых, непривычных и постоянно меняющихся. Есть в аксиологии понятие «моральный релятивизм» – «вообще-то нельзя, но если очень хочется, то можно». Отечественная аномия нарастала незаметно и превратилась к нашим дням в серьёзную проблему.

Кроме аномии, цветут и другие болезни на нашей духовности. Например то, что мне хочется назвать «провинциальным снобизмом». Недавно, в День города, прогуливался на площади Абая в Алматы, где собралось много народу. С подиума на негосударственном языке вещала весьма стильная дама. Увлеченно рассказывала, как пришла в модельный бизнес, а потом стала блогером, психологом, тренером по развитию, дизайнером одежды. И когда модератор коснулась темы «уятменов», она стала учить присутствующих тому, что «ни перед кем вы не должны стыдиться», «людям на вас наплевать» и так далее в том же духе.

Вообще, этот нарратив «никто никому ничего не должен», запущенный в период слома тоталитарного режима советской империи, как-то неприлично долго задержался у нас и продолжает быть в моде в соцсетях (хотя и в пабликах уровня ближе к начальному). Но одно дело, когда ты говоришь подобные вещи на своей странице в «Инстаграме», то есть в ограниченном кругу, и совсем другое, когда делаешь это на центральной городской площади во время официального культурного мероприятия, где большое количество детей и подростков. Зачем делать из посредственностей с сомнительными жизненными установками «моральных авторитетов»?! Во всяком случае, не акимату города прилагать к этому свои усилия и энтузиазм. И без того хватает ботов и троллей, готовых разъедать ржавчиной социально-культурное пространство нашего светлого города.



- А как лечить эти болезни нашей духовности?

- К сожалению, случай, о котором я рассказал, настолько не единичен, что поддается анализу как явление социальной психологии. Те беды, о которых мы говорим сейчас, на самом деле не причины, а следствия массовых деформаций национально-культурной идентичности, которым наше общественное сознание и, что самое страшное, коллективное бессознательное подвергались на протяжении всего ХХ века. Увы, и в нынешнем веке никто этой опасной тенденции не придавал серьезного значения, а стоило бы.

Глубоко убежден, что формирование общих для всех казахстанцев моральных ценностей возможно только на базе традиционной культуры казахов, произведений народного искусства. И это должно быть глубокое погружение, а не просто красивая картинка, которую мы видим на праздниках и экранах. Да, у нас есть такие фильмы, как «Мiржақып. Оян, қазақ!», «Жаужүрек мың бала», но они являются пусть яркими, но всё-таки отдельными событиями в нашей общественной жизни. Это к тому, что давно не появлялось у нас равнозначных им по силе воздействия на общественное мнение оперных, драматических спектаклей…

А ведь именно театр был и остаётся интеллектуальным центром влияния на наиболее мыслящую и совестливую часть нации. Как замечательно по этому поводу сказал мой старший товарищ – экс-министр культуры и духовного развития Республики Саха, таланливый театральный режиссер, который получил Госпремию СССР уже за дипломную свою работу (спектакль «Желанный голубой берег мой» по повести «Пегий пёс, бегущий краем моря» Чингиза Айтматова), Андрей Саввич Борисов: «Спектакль надо ставить так, чтобы якутЫ зашли в театр толпой, а вышли народом Саха». Слова эти вырвались у него, когда мы смотрели с галереи на публику, задумчиво выходящую из зала в фойе Театра Олонхо, после премьеры его спектакля «Нъоргуун Боотур Стремительный», который был поставлен им по мотивам одноименного олонхо – эпоса народа саха, одним из первых внесенного в Список нематериального культурного наследия человечества.

Надеюсь, наши мажилисмены и правительство тоже начинают понимать всю значимость и важность работы в этой области, если хотят иметь не какое-то атомизированное население, а современное стабильное общество.