Если бы я стал министром национальной экономики Казахстана…

Куат Акижанов, PhD, Аналитический центр Spik.kz; Международный специальный советник Китайского совета по международному сотрудничеству в области окружающей среды и развития

Предложение коллег порассуждать на тему, название которой вынесено в заголовок, застало меня в начале февраля, когда я проходил очередной этап своего интеллектуального роста и образовательного обогащения в Пекине. Там я имел удовольствие встретиться с экономистами и экспертами местных научно-исследовательских институтов и университетов. О встречах и о том, как это связано с должностью министра национальной экономики, подробнее скажу в конце данной статьи.

Курс – на экономический национализм

Так вот, если бы я стал министром, то уже на следующий день после назначения объявил бы монетаризм как метод экономического управления вне закона. Меры «бюджетной экономии» как способ сокращения госрасходов распял бы на столбе. Либерализацию экономики, приватизацию и «ужесточение денежно-кредитной политики» отправил бы на перевоспитание в трудовые лагеря. Внес бы в парламент законопроект о 90-процентном налоге на все финансовые операции и расчленил бы МФЦА бензопилой (привет Милею!). В лучших традициях «новояза» запретил бы использование таких выражений, как «финансовая безграмотность» и «патерналистские настроения населения»…

А теперь серьезно.

Для начала необходимо напомнить себе и всем причастным, что речь идет о национальной экономике. Однако как раз таки ее становится все меньше и меньше в отечественной системе управления. На четвертом десятке суверенного существования нашей страны некоторые политики и общественные деятели наконец-то стали выдавливать из себя такие «страшные» словосочетания, как «компрадорская буржуазия», «транснациональный капитал», «классовые интересы», «баланс интересов между трудом и капиталом», «рост имущественного неравенства» и т.д. – все это имеет непосредственное отношение к тому, как управляется экономика, особенно национальная.



Готов сделать Минэконом главным штабом, который хотя бы на первых порах должен будет разработать законодательную базу и подготовить институциональную среду для проведения соответствующих реформ наподобие тех, которые администрировали легендарные японское Министерство международной торговли и индустрии и южнокорейский Совет экономического планирования для возрождения своих стран. Ведь нынешняя ситуация в Казахстане такова, что те ведомства, которые должны заниматься индустриализацией и продвижением отечественного промышленного экспорта (Министерство промышленности и строительства, Министерство торговли и интеграции), впору называть соответственно министерствами «де-индустриализации и бананизации» и «поддержки иностранного производителя». А Агентство по стратегическому планированию и реформам вообще атрофировалось.

Новая экономическая политики (НЭП) будет достаточно гибкой и рациональной – ее главным мерилом станет достижение «казахского экономического чуда» в сложившихся геоэкономических и внутренних условиях. По рецептам Людвига Эрхарда (министр в послевоенной Западной Германии) казахстанская социальная рыночная экономика будет строиться путем создания «национальных чемпионов» в сочетании с протекционистскими мерами для выхода на экспорт, а значит, и стимулирования внутренней конкуренции на начальных этапах. Бюджетная и, шире, макроэкономическая политика будет предусматривать использование природной ренты для щедрого вливания в сектора, отвечающие за долгосрочное поддержание высокого уровня человеческого капитала (дошкольное, школьное и высшее образование, наука, культура, здравоохранение) и социального прогресса (увеличение продолжительности жизни, предоставление соцпособий и т.д.).

О роли государства

Предвижу закатывание глаз и обвинения в популизме (кстати, последнее слово тоже надо будет запретить). Но это потому, что мейнстримные экономисты в постсоветских странах настолько глубоко зомбированы идеологией рыночного фундаментализма, что любое государственное вмешательство рассматривается ими как тяжкий грех. Еще с начала рыночных преобразований 1990-х годов тотальное ограничение роли государства, которое якобы должно лишь обеспечивать контрактные обязательства и права собственности, представлялось ими как нечто естественное, не нуждающееся в объяснении. Согласно их взглядам, такие общественные блага, как медицина, образование, культура и даже денежное обращение, должны быть приватизированы.

Например, российские экономисты-монетаристы и авторы программы «500 дней» предлагали ограничить размер государственных расходов до 2% от валового внутреннего продукта. Здесь следует сказать, что общие госрасходы, выраженные в процентах от ВВП, являются ключевым экономическим показателем, отражающим уровень государственных инвестиций в социально-экономическое развитие страны. Этот показатель наглядно демонстрирует, какая доля национального дохода направляется на удовлетворение таких общественных потребностей, как здравоохранение, образование, инфраструктура, культура и оборона. Соотношение госрасходов к ВВП также важно с точки зрения оценки экономической стабильности и приоритетов государственной политики.

Для сравнения: в капиталистических странах с развитыми социал-демократическими институтами госрасходы в среднем превышают 50% от ВВП. Приведу цифры, демонстрирующие данный показатель по состоянию на 1997-й и 2014-й годы: в Австрии – 53.5% и 53.6%, в Бельгии – 51.2% и 54.6%, в Норвегии – 46.3% и 45.6%, во Франции – 53.9% и 57.5%, в Финляндии – 56.6% и 59%, в Швеции – 60.7% и 52.7%. Этот же период характеризуется политикой laissez-faire и соответственно низкими государственными расходами в постсоветских странах, которые подверглись неолиберальной реструктуризации: в Казахстане – 20.4% и 21.7%, в Российской Федерации – 47.8% и 38.9%, в Латвии – 36.2% и 37.9%, в Кыргызстане – 21.8% и 30.5%, в Грузии – 22.9% и 31%, в Эстонии – 37.4% и 37.1%.



Труд и капитал

В экономической политике, проводимой в Казахстане, существует глубокой дисбаланс по линии труда и капитала – в пользу последнего. По подсчетам отечественных экономистов, доля труда в ВВП республики находится в диапазоне 20%-30%. Для сравнения: в современных развитых странах данный показатель не опускается ниже 60%, а в лучшие времена доходил и до 80%. Как следствие, уже который год растет задолженность казахстанцев перед банками и микрокредитными организациями, ее общая сумма достигла в прошлом году астрономической цифры в 40 млрд. долларов США. Только по потребительским кредитам задолженность казахстанских семей составляет 20 млрд. долларов США, а 84% трудоспособного населения, или более 8,4 млн. человек, имеют долги. Половину портфеля физических лиц обеспечивает потребительское беззалоговое кредитование, а это означает, что казахстанские семьи живут «от получки до получки», когда к концу месяца элементарно не хватает на продукты питания.

Низкая платежеспособность населения в свою очередь сказывается на рентабельности малого и среднего бизнеса. Потому ее надо поднимать, и это вовсе не про патернализм, а про повышение заработных плат. Абсолютное большинство современных стран и их «государства всеобщего благосостояния» были построены благодаря прогрессивной шкале налогообложения. Введение повышенных налоговых ставок применительно к нашим финансовым рантье и их «показательное потребление» вполне оправдано для страны, чья экономика носит рентный характер. Наши 160+ олигархов не создают добавленную стоимость, они просто завладели активами, принадлежащими всей нации, и доят ренту.

Повторюсь: экономическая политика не должна следовать каким-то догматам, тем более в сложившихся условиях. Поэтому дирижизм в экономическом управлении будет сочетаться с поддержанием рыночных механизмов. Нынешняя смена экономического курса в США и лозунг «America first» («Америка прежде всего!») – это не прихоть Трампа, а вполне обдуманный разворот на 180 градусов от свободной торговли и безудержной глобализации к протекционизму в связи с осознанием того, что страна стала лишаться своей индустриальной базы. Ни Силиконовая долина, ни Уолл-Стрит не могут обеспечить необходимое количество хорошо оплачиваемых рабочих мест. Когда Штатам были выгодны безудержная глобализация и свободная торговля в 20-м веке, тогда они их и продвигали.



Нужные советы

В качестве министра национальной экономики вместо посещения Всемирного экономического форума в Давосе я бы предпочел участвовать в работе анти-Давоса - Всемирного социального форума, который объединяет активистов и политиков, продвигающих альтернативу неолиберальной глобализации. То же самое я бы посоветовал президенту и премьер-министру. Не надо думать, что это сборище «леваков». Туда приезжают главы государств, верховный комиссар ООН по правам человека, генеральный директор Международной организации труда, лауреаты Нобелевской премии… Наше участие там пригодится также для формирования соответствующей международной поддержки, когда мы начнем пересматривать соглашения о разделе продукции. Пресловутые СРП и являются глубинной причиной нашей фактической колонизации и утечки капиталов, когда Казахстан больше отдает, чем получает.

Как министр, принявший на себя ответственность за экономическую политику, я бы порекомендовал президенту страны создать структуру с соответствующим названием – постоянно действующий Совет по экономической политике – из отечественных и зарубежных экспертов. У нас одно время были в моде иностранные советники, и отношение к ним неоднозначное. Но это потому, что их подбор следовало и следует осуществлять, исходя из интересов страны и четко понимая, какую экономическую школу представляет тот или иной ученый. Например, Джеймс Кеннет Гэлбрейт, сын Джона Кеннета Гэлбрейта, лауреата Нобелевской премии по экономике и критика капитализма, считается одним из соавторов «китайского экономического чуда». С 1993-го по 1997-й он был основным советником правительства КНР по макроэкономическим реформам.