«Закон о русофобии»: как он может повлиять на отношения Казахстана и России?

Наши северные соседи собираются дополнить свой Уголовный кодекс статьёй «Русофобия», чтобы применять её к официальным лицам и гражданам иностранных государств с возможностью вынесения им «заочных» приговоров. Хотя, как утверждают российские эксперты, инициатива направлена, главным образом, против недружественных к РФ стран, она может затронуть и те, что считаются её союзниками, в том числе Казахстан.

«Превентивная» статья

Подготовила законопроект – наверняка не без подсказки вышестоящих товарищей –небезызвестная Ирина Яровая, ныне вице-спикер Госдумы. Текст его ещё не обнародован, но, как сообщили ведущие российские СМИ, соответствующая правительственная комиссия уже вынесла по нему своё положительное заключение, при этом поручив конкретизировать некоторые положения – в частности, касающиеся сроков лишения свободы и сумм штрафов. Эти же издания вкратце изложили суть законодательного новшества.

Речь идёт о том, чтобы добавить в УК РФ статью 136.1, по которой можно будет возбуждать уголовные дела за дискриминационные (и имеющие признаки русофобии) действия, совершённые вне территории самой России в отношении не только её граждан, но и соотечественников, не являющихся таковыми. А под понятие «соотечественники», согласно законодательству РФ, которое толкует его очень широко, можно подвести, например, десятки миллионов людей, проживающих в постсоветских странах, – особенно много их в Казахстане. Причём законопроект предусматривает ответственность не только за действия, но и даже за публичные призывы к их совершению. Объектами же уголовного преследования могут стать иностранные должностные лица, а также иностранные граждане, использующие при этом своё служебное положение.



Наверное, можно согласиться с мнением, что русофобия как явление в современном мире существует – и если исходить из изначального значения слова «фобия» (страх, тревога), и если понимать под ней неприязненное, враждебное отношение к России, проводимой ею внешней политике, в целом к русскому народу, русской культуре. Особенно усилились такие настроения за последние два года – причина всем известна. И теперь власти РФ пытаются им как-то противостоять.

Конечно, они отдают себе отчёт в том, что осуждённые за проявления русофобии иностранцы не понесут никакого реального наказания – правоохранительные органы РФ не имеют к ним «физического» доступа. Но, полагают некоторые российские эксперты, сами по себе прецеденты с возбуждением уголовных дел и даже просто угроза уголовного преследования способны оказать «превентивное», профилактическое воздействие: мол, официальные лица и граждане других государств, прежде чем заявить или сделать что-то, направленное против России, подумают о возможных последствиях. Которые, по их словам, могут наступить если не сейчас, то через пять, десять лет, когда ситуация в мире изменится.

Поучительный пример

Насколько оправданны такие ожидания применительно к тем странам, которые сегодня свели контакты с РФ если не к нулю, то к минимуму, – большой вопрос. Но для нас куда важнее то, как принятие данной законодательной нормы скажется на взаимодействии между Россией и её соседями, с которыми она сохраняет дружеские, даже союзнические отношения, – и, прежде всего, с Казахстаном. В этой связи можно вспомнить один весьма поучительный случай.

Два года назад, сразу после событий Кантара, министром информации и общественного развития РК был назначен Аскар Умаров. А уже через несколько часов руководитель «Россотрудничества» Евгений Примаков назвал его русофобом, приведя в качестве доказательств несколько цитат из высказываний, которые приписывались Умарову и авторство которых последний так и не опроверг. Припомнили ему и такой факт: в период, когда он возглавлял «Казинформ», на сайте этого информационного агентства (по сути, государственного) была опубликована карта, где территории Оренбургской и Омской областей оказались «присоединёнными» к РК. «Рупор» Министерства иностранных дел соседней страны Мария Захарова, оговорившись, что назначение членов правительства является суверенным делом Казахстана, в то же время выразила недоумение таким кадровым решением.

А теперь представьте, что было бы, если бы в тот момент в УК РФ уже присутствовала статья, предусматривающая уголовное преследование за русофобию, и если бы, например, тот же Примаков обратился в правоохранительные органы с заявлением на казахстанского министра. Наверняка властям обеих стран пришлось бы как-то выкручиваться из столь щекотливой ситуации. К слову, не исключено, что произошедшая всего через полгода с небольшим отставка Умарова объяснялась именно данным обстоятельством. Увольнять его сразу было нельзя – иначе это выглядело бы как уступка давлению Кремля, но с того момента дамоклов меч над ним, похоже, уже навис.

В случае с Умаровым, в рейдах «языковых патрулей», в призывах закрыть русские классы (о том, что все школы в нашей стране должны быть казахскими, несколько лет назад заявил даже директор Института языкознания при Министерстве образования и науки), в других историях такого рода действительно просматриваются признаки русофобии, а шире ксенофобии, попытки возбудить межнациональную рознь. Но в то же время можно привести массу примеров, когда российские политики, политологи, общественные деятели, журналисты в стремлении обнаружить в Казахстане русофобские проявления начинают уподобляться тем, кто ищет чёрную кошку в тёмной комнате, куда она никогда не заходила.

В чужой монастырь со своим уставом

Скажем, издание «Военно-политическая аналитика» разглядело такие проявления даже в недавнем решении Касым-Жомарта Токаева пожертвовать 7 миллионов тенге личных средств в фонд поддержки общества «Қазақ тілі»: дескать, это символизирует курс на выдавливание русского языка. Многие российские СМИ внушают своим читателям, что не иначе чем русофобией являются многовекторная внешняя политика нашей страны (ведь Казахстан сотрудничает в том числе с врагами РФ!), заявления официальных представителей РК о готовности соблюдать введённый Западом режим санкций в отношении России и т.д.

И тем более как русофобия расцениваются немалой частью общественности соседней страны переименования у нас на казахский лад населённых пунктов и улиц, носивших прежде русские и советские названия, снос одних памятников и сооружение других, отмена концертов российских артистов, выступивших в поддержку СВО, реабилитация военнопленных, оказавшихся в Туркестанском легионе… Список можно продолжать долго.



А если в качестве ответного шага Казахстан поднимет вопрос о «казахофобии», Узбекистан – об «узбекофобии» в России? Благо поводов более чем достаточно – вспомните высказывания «прилепиных», «фёдоровых», «затулиных» и прочих, истерию, нагнетаемую в отношении трудовых мигрантов из Центральной Азии, и т.д. Но к чему в итоге приведёт такой «обмен ударами»?