Паводки: почему вокруг них в Казахстане каждый год возникает ажиотаж?

Ежегодно в начале весны в Казахстане вдруг вспоминают об угрозе паводков. И в такие моменты на ум приходит известная русская поговорка «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Хотя очевидно, что лучше заранее предпринять меры, которые позволят минимизировать вероятность возникновения чрезвычайных ситуаций, чем потом героически бороться с их последствиями.

Определимся с понятиями…

К паводкам мы привыкли относить всё, что так или иначе связано с возможным затоплением территорий, объектов и т.д. Например, зимой выпало много снега, а весной талые воды начинают затапливать подвалы, разрушать основания домов... Вот и на недавнем заседании правительства РК, посвященном подготовке к паводковому сезону, много говорили как раз об этом, в том числе о недостаточном финансировании в целом ряде регионов работ по вывозу снега. Такого рода мероприятия, которые являются исключительно прерогативой местных органов власти, конечно, тоже надо выполнять, но паводки – это немного другое.

Вот какое определение даёт им словарь Ожегова: «поднятие уровня воды в реках, водоёмах в результате ливней, быстрого таяния снега, льдов». В научной литературе этим словом называется «фаза водного режима реки, которая может многократно повторяться в различные сезоны года, характеризуется интенсивным обычно кратковременным увеличением расходов и уровней воды и вызывается дождями или снеготаянием во время оттепелей».

Есть ещё такое понятие, как «половодье» – это «фаза водного режима реки, ежегодно повторяющаяся в данных климатических условиях в один и тот же сезон, характеризующаяся наибольшей водностью, высоким и длительным подъемом уровня воды (вызывается таянием снега и ледников)». Наконец, слово «наводнение» означает явление, которое «может происходить в результате подъёма уровня воды во время половодья или паводка, при заторе, зажоре, а также при прорыве гидротехнических сооружений».

То есть, когда мы говорим о паводках, речь должна идти, главным образом, о реках, водохранилищах, плотинах и т.д. А за то, что на них происходит, теперь несёт ответственность созданное в прошлом году отдельное министерство. Оно призвано, сосредоточив в единых руках управление водными ресурсами страны, распоряжаться ими так, чтобы, с одной стороны, их хватило на удовлетворение потребностей экономики и населения, а с другой, чтобы они из созидательной силы не превратились в разрушительную. О том, что для этого нужно, мы беседуем с ветераном водной отрасли, инженером-гидротехником, кандидатом технических наук Даулетьяром Баялимовым.

«Мы не знаем точно, сколько воды к нам поступает»

- Когда разговор заходит о паводках, наводнениях, в сознании казахстанцев обычно возникают ассоциации с Министерством по чрезвычайным ситуациям.

- Да, есть такое. Но подразделения МЧС вступают в дело тогда, когда уже возникла угроза: осуществляют взрывные работы, мобилизуют берегоукрепительную и спасательную технику, вертолёты, лодки, заготавливают мешки с песком и. д. Ну и, если где-то вода выйдет из берегов, занимаются ликвидацией последствий.

Но ведь лучше не допускать таких ситуаций или хотя бы свести к минимуму риски их возникновения. А это уже во многом зависит от Министерства водных ресурсов и ирригации (МВРИ). Его задача – очень грамотно управлять речным стоком и запасами в водохранилищах, чтобы поступающей воды хватило на полив сельхозкультур, на орошение пастбищ или, скажем, на заполнение Арала, других озёр, и в то же время чтобы она не принесла с собой какую-нибудь беду.

Для абсолютной перестраховки, обеспечения стопроцентной безопасности можно, условно говоря, отвести значительную часть зимнего и весеннего речного стока куда-нибудь далеко в безжизненную степь через естественные понижения в рельефе местности. Но ведь потом наступит поливной сезон, и как раз таки этих объёмов, вероятно, не хватит земледельцам. То есть людям, отвечающим за водную отрасль в стране, нужно постоянно держать в уме двуединую задачу и правильно решать её.



- И как оно справляется с данной задачей?

- Сегодня мы даже не знаем точно, какие на самом деле объёмы поступают на территорию Казахстана из сопредельных стран, сколько мы получаем по рекам, сколько идёт на заполнение водохранилищ. И водники, и сотрудники Казгидромета меряют по старинке, рейками, современная измерительная аппаратура почти не используется.

Например, давно назрела необходимость построить на границе с Узбекистаном, в районе Кокбулака капитальный гидрометрический пост, оснастить его новейшим оборудованием и техникой, создать там лабораторию, чтобы была возможность брать экспресс-анализы (уделив особое внимание качеству воды), осуществлять замеры вместе с узбекскими коллегами. Только в этом случае можно будет вести предметный разговор с соседями относительно того, какая страна и сколько забрала, почему кто-то перебрал, а кто-то недобрал…

Недавно современной контрольно-измерительной аппаратурой (КИА) оборудовали участки Большого Ферганского канала, который проходит по территориям Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана. Очень хороший проект. То же самое необходимо сделать на границе между Казахстаном и Узбекистаном. Тем более что нам это нужно больше, чем кому бы то ни было, поскольку мы находимся в нижнем течении Сырдарьи. Аналогично и на других трансграничных водотоках, которые либо поступают в Казахстан, либо проходят по его территории.

Как обеспечить безопасность гидросооружений…

- Что ещё, помимо природных факторов, может стать причиной наводнений?

- Неудовлетворительное состояние водохранилищ, плотин, других гидротехнических сооружений. Поэтому нужно, не откладывая в долгий ящик, провести их инвентаризацию. То есть обстоятельно, детально обследовать как надводную, так и подводную часть каждого объекта, уделив особое внимание нижнему бьефу, который может представлять повышенную угрозу размыва и последующего разрушения.

Взять, например, Шардаринское водохранилище, которое было построено на территории нынешней Туркестанской области в уже далёком 1966-м с целью обеспечения безопасности города Кызылорды (в то время Сырдарья была полноводной и весной часто разливалась). Его проектный объём – 5,2 миллиарда кубометров, оно работает одновременно как отстойник. Более чем за полвека эксплуатации дно водохранилища сильно заилилось, и наверняка сегодня оно способно вместить в себя существенно меньший объём. Сколько точно, никто не знает. А значит, необходимо его всесторонне обследовать, как и состояние плотины. Ведь в случае, не дай бог, прорыва вода снесёт всё, что будет на её пути вдоль русла Сырдарьи. Тем более что перепад высот между Шардарой и гидроузлом Аклак на западе Кызылординской области составляет значительную величину – почти 200 метров.

И подобных объектов в Казахстане немало.



Наверное, точечно строить такого рода объекты где-то и нужно, но в общем и целом расщеплять поступающую к нам воду на мелкие водохранилища неразумно, поскольку неизбежны дополнительные её потери из-за фильтрации и испарения, А мы и без того теряем очень много. Нужно сосредоточиться на другом – грамотном управлении водными ресурсами и их рациональном использовании. Именно такая политика, на мой взгляд, должна быть в приоритете у министерства.

- Когда-то предлагалось принять специальный закон о безопасности гидротехнических сооружений…

- А в 2017-м даже была обнародована концепция такого закона. Спустя три года о планах по его подготовке на правительственном часе в сенате заявил тогдашний глава Министерства экологии и природных ресурсов (в то время Комитет водного хозяйства входил в его состав) Магзум Мирзагалиев. Но воз и ныне там…



Большой кадровый голод

- А можно ли заранее спрогнозировать возникновение паводков?

- Да. Основываясь на результатах многолетних наблюдений, зная и анализируя примерные объёмы речного стока и его расхода в обозримом будущем, можно предположить, что нас ожидает в бассейне той или иной реки. И это тоже является задачей Министерства водных ресурсов.

- Чтобы делать правильные прогнозы, грамотно и безопасно эксплуатировать гидротехнические объекты, нужны соответствующие специалисты. Достаточно ли их в Казахстане?

- Когда у нас были Джамбульский (Таразский) гидромелиоративно-строительный институт и его Кызылординский филиал, мы не испытывали дефицита квалифицированных кадров в этой отрасли. Но потом их перепрофилировали, и на протяжении последней четверти века в нашей стране какая-то системная подготовка водников, можно сказать, отсутствовала. Те из них, которые были, сейчас уже либо на пенсии, либо находятся в предпенсионном возрасте, а за ними, по сути, никого нет. Гидротехников, специалистов по безопасности плотин скоро вообще не останется.

Теперь нас успокаивают тем, что Таразский региональный университет имени Дулати совместно с Ташкентским институтом ирригации и механизации сельского хозяйства (в Узбекистане, в отличие от нас, сохранили профильный вуз) будет готовить кадры для водной отрасли. Что окончившие вуз будут получать по два диплома. Да хоть по десять... Диплом – это всего лишь бумажка. А у выпускников должны быть знания.



По сути, надо заново воссоздавать систему подготовки кадров. И МВРИ вместе с Министерством науки и высшего образования должны самым серьёзным образом заняться этим…