Экономика Казахстана: под властью мейнстримной неоклассической теории. Часть 4-я

Куат Акижанов, PhD, ИАЦ «Spik»

Почему в Казахстане разрушено национальное производство

Пытаясь «развенчать» миф 34 («Протекционизм по определению поддерживает наши национальные интересы»), мейнстримные экономисты-неолибералы в лице Гуриева и Есентугелова ссылаются на не имеющие ничего общего с реальностью примеры, чтобы «доказать» вредность протекционизма. Скажем, Гуриев приводит пространные расчёты относительно автопрома, пытаясь тем самым обосновать свою мысль о том, что повышение импортных пошлин навредит в конечном счете и производителям, и потребителям.

Причина такой демонизации любых мер по защите национального производства и рынков кроется в фетишизации свободной торговли и конкуренции, которые в мейнстримной экономической науке имеют статус сакральных концепций и по определению всегда имеют положительный эффект для экономики. В конечном счете аргументация сводится к защите конкуренции любой ценой. Опять же, конкуренция (или конкурентоспособность), согласно неолиберальным догматам, важна сама по себе, поэтому ее всегда нужно защищать и оберегать, она не должна ограничиваться – напротив, для нее необходимо создавать все условия.

Классическим образцом демонстрации выгодности свободной торговли, исходящей из теории сравнительного преимущества, которая «обосновывает» суть конкуренции, служит пример торговли вином и сыром. Гипотетическая страна А имеет сравнительное преимущество в производстве вина, а страна В – в производстве сыра. Нехитрые расчеты показывают, что каждой из них экономически выгоднее полностью сконцентрироваться на выпуске «своей» продукции, не растрачивая драгоценные ресурсы на то, в чем она не имеет сравнительного преимущества. Производя излишки продукции, которые обходятся ей относительно недорого, страна А продает стране В вино, а последняя взамен торгует с ней своим сыром. И в результате обе они экономически выигрывают.

При этом не надо быть профессиональным экономистом (точнее, нельзя быть узколобым мейнстримным экономистом!), чтобы понимать: любая нормально функционирующая страна не может жить только на вине и сыре. Нужна государственно-институциональная система, которая создает рабочие места, где люди генерируют добавочную стоимость и зарабатывают деньги. Разнообразные сектора экономики подвержены постоянным технологическим трансформациям, которые обусловлены социальными и другими изменениями и одновременно их же обуславливают. В стране должны быть энергетическая, транспортная, культурно-образовательная и сотни других областей жизнедеятельности человека, которые воспроизводят систему и делают возможным существование такого сложного организма, как современное общество. Эконометрические модели неоклассической экономики и примеры экономистов-либералов оторваны от этой реальности и не могут объяснить ее сложную онтологию, которая есть суть диалектики и противоречивого исторического процесса.



Например, Великобритания, родина промышленной революции, вплоть до 1860-х годов агрессивно применяла субсидии, тарифный протекционизм и прочие меры поддержки, чтобы занять лидирующие позиции в производстве шерсти, важнейшей отрасли того времени, и выдавить ее лидеров – Бельгию и Нидерланды. И только когда британская промышленность стала абсолютно доминирующей (не без помощи военно-морского флота, работорговли и разграбления колоний), Туманный Альбион начал превращаться в «бастион свободной торговли». США прилежно учились у тогдашнего мирового лидера. Профессор Кембриджского университета Ха-Джун Чанг, которого в 2013-м журнал Prospect включил в число 20 лучших мыслителей мира, отмечал:

«С небольшим исключением, все сегодняшние богатые страны, включая Великобританию и США, считающиеся колыбелью свободной торговли и свободного рынка, стали богатыми благодаря сочетанию протекционизма, субсидий и прочих методов, которые они же в настоящее время развивающимся странам советуют не перенимать. До сегодняшнего дня рыночная политика обогатила лишь считанные страны, и в будущем она вряд ли поможет многим странам разбогатеть».



Как и в главной промышленной державе мира – США, если говорить о 19-м веке, когда она начала создавать национальное производство, так и в наиболее бурно развивающейся вот уже более сорока лет экономике мира – Китае, особенно с начала реформ в 1979-м, следовали рецептам, идущим вразрез тому, что проповедует неоклассическая экономика. Краеугольным камнем этой политики был протекционизм: в Китае средние промышленные тарифы превышали 30%, в США – 44-55%. Практиковались различные торговые ограничения и жесткая дискриминация по отношению к иностранным инвесторам (США); движение трансграничных финансовых потоков строго регламентировалось, строго регулировался банковский сектор (Китай); вводились дифференцированные для местных и иностранных производителей законы и налоги; государственные предприятия субсидировались и постоянно поддерживались (Китай).

Вопреки сакрализации верховенства закона и демократии, которые в интерпретации неолибералов являются условием экономического процветания, в обеих странах практиковались и продолжают практиковаться различные ограничения. Обе страны не церемонились с авторским правом, особенно иностранцев. Если для неолибералов защита патентов является верхом справедливости, то величайший демократ, третий президент США Томас Джефферсон активно выступал против патентов, так как «идеи – как воздух» и не должны принадлежать никому.

Все вышесказанное относится и к другим странам, которые по сегодняшним стандартам являются развитыми, но при этом не обладают теми ресурсами, какие есть у США и Китая (огромные территории, многочисленное население, наличие природных ископаемых и т.д.) Такие разные государства, как Германия и Южная Корея, Дания и Тайвань, Швейцария и Финляндия, использовали субсидии и протекционизм, а также ограничивали иностранные инвестиции, чтобы создать своих «национальных чемпионов». В этих странах к развитию ключевых отраслей широко привлекались государственные предприятия. Даже в благожелательном для иностранных инвестиций Сингапуре около 22% ВВП формируется госпредприятиями.



Деиндустриализация и депрофессионализация в наших странах являются прямыми следствиями такой политики. Сейчас Гуриев постоянно проживает во Франции, величайший лидер которой – Наполеон Бонапарт – одним из приоритетов внутренней и внешней политики видел развитие национальных мануфактур, что и стало одной из причин величия страны…