Транзит власти в Казахстане: когда и по какому сценарию он пройдет?

В недавних публикациях на Spik.kz приглашённые редакцией эксперты попытались нарисовать образ третьего президента страны – каким он должен быть, если исходить из запросов общества и представлений казахстанской политической элиты, набором каких качеств должен обладать… Сегодня, продолжая эту тему, мы решили порассуждать о возможных сценариях будущего транзита власти и о его потенциальных действующих лицах.

Вероятность того, что Касым-Жомарт Токаев и после 2029-го останется первым лицом в государстве, невелика, однако полностью отбрасывать её нельзя. Да, это потребует внесения изменений в Конституцию, но для Казахстана такая практика является привычной. В стране, где за чуть более чем тридцать лет основной закон успели переписать несчётное количество раз, очередная его корректировка никого не удивит, а немалой частью населения, возможно, будет воспринята как нечто само собой разумеющееся.

Существует и иной вариант – переход к давно обсуждаемой парламентской форме правления с перераспределением ключевых властных полномочий, закреплённых сейчас за президентом, в пользу премьер-министра. Это может быть преподнесено как следующий – и важнейший – этап реформирования политической системы в сторону её демократизации. По крайней мере, политтехнологи власти рассматривают такой сценарий как одну из рабочих версий дальнейших реформ.

Впрочем, при оценке степени вероятности названных выше сценариев следует исходить из того, зачем в сентябре 2022-го Токаев выступил с инициативой ограничить период своего дальнейшего президентства одним семилетним сроком. Думается, главным мотивом стали опасения относительно дееспособности.

В 2029-м Касым-Жомарту Кемелевичу исполнится 76 лет. К этому возрасту разные люди подходят в разном состоянии. Да, кто-то умудряется сохранить хорошую физическую форму, ясность ума и трезвость мысли. Но у всех перед глазами стоит и пример Джо Байдена, который был избран президентом США, по сути, в таком же возрасте (через пару недель после тех выборов он отметил 78-летие) и вскоре стал объектом насмешек за свои не вполне адекватные действия и высказывания. Наверняка Токаев не желает чего-то подобного ни себе, ни Казахстану.

Так что если конституционные изменения, касающиеся количества каденций и срока пребывания на посту главы государства, и произойдут, то, скорее всего, уже после президентских выборов, запланированных на 2029-й, – в случае избрания существенно более молодого, чем Токаев, и амбициозного политика.



Безусловно «своими» действующий глава государства может считать лишь людей, работавших под его непосредственным руководством на дипломатическом поприще. Выходцы из прочих ведомств, конечно, выказывают ему лояльность, но являются представителями других групп, так или иначе участвующих во внутриэлитной борьбе. Соответственно Токаев не может позволить себе полностью полагаться на них. А он должен быть абсолютно уверен в том, на ком остановит свой выбор, и в сохранении преемственности проводимого им политического курса.

Сложность стоящей перед вторым президентом задачи усугубляется ещё и тем обстоятельством, что он не может привлечь потенциального преемника «со стороны» – например, из бизнеса или науки, хотя именно там есть люди, которые не связаны с политической элитой «старого» Казахстана и являются приверженцами «нового». Загвоздка – в сохраняющейся законодательной норме, согласно которой кандидат на высший пост должен иметь пятилетний стаж пребывания на государственной службе (или на выборной должности). А до очередных президентских выборов остаётся как раз около пяти лет. А потому все потенциальные кандидаты уже должны либо занимать государственные посты, либо быть депутатами мажилиса, либо сенаторами.

В то, что отечественная бюрократия в обозримой перспективе отменит эту, если говорить прямым текстом, дискриминационную норму, верится очень слабо. Скорее, она будет активно противодействовать попыткам изъять её из закона, если таковые кто-то предпримет. Хотя очевидно, что в стране, где и без того крайне мало людей компетентных, ответственных, авторитетных, способных стать для народа поводырями, в хорошем смысле этого слова, такого рода фильтры – совершенно лишние, отжившие своё.

Так что преемника придётся выбирать из чиновничьего «сословия», из числа тех, кто уже является или может стать за ближайшие годы «политическим тяжеловесом».

Для получения такого статуса человек, помимо наличия у него определённых черт характера и качеств, должен иметь достаточный управленческий опыт, причём крайне желательно, чтобы этот опыт был связан с видами деятельности, требующими умения решать как политические, так и хозяйственные, социально-экономические задачи. Обретение в полной мере комплекса таких навыков и компетенций возможно лишь к 50-55 годам. А сегодняшние управленцы этого возраста – «птенцы из гнезда Елбасы»: своими карьерными достижениями они обязаны первому президенту страны и его ближнему кругу. Что же касается выдвиженцев Токаева, то это преимущественно 40-45-летние, которым надо обтереться, набраться опыта, обрасти связями – словом, заматереть.



Наверняка Токаев держит в уме все эти варианты, а пока присматривается, выбирает претендентов на роль преемника, заодно прислушиваясь к собственному здоровью. Те политические преобразования (сама власть называет их реформами), которые он анонсировал после прихода к власти, уже осуществлены, перезагрузка бюрократического аппарата близится к завершению. Параллельно ведётся переформатирование экономических сфер влияния с зачисткой олигархических групп родом из «старого Казахстана», что должно минимизировать риски, которыми обычно сопровождается транзит власти.

И уже после этого главным во внутриполитической повестке станет вопрос, связанный с президентскими выборами…

Окончание следует…