Налоговое неравенство: спасение бюджета – в обеспечении справедливости

Рахимбек Абдрахманов, старший экономист Аналитического центра Spik.kz

На протяжении трех последних лет в Казахстане наблюдается рекордный бюджетный дефицит, усугубляемый оттоком валюты по статье платежного баланса "первичные доходы" и значительной разницей между доходами и расходами страны в международной торговле и финансах. Можно ли изменить ситуацию? Какие меры необходимо предпринять для пополнения государственной казны?

В 2022-м дефицит бюджета составил 7,4 трлн тенге, а с учетом трансфертов из Национального фонда – 2,8 трлн. В следующем году эти же показатели выглядели так: соответственно 8,2 трлн и 2,5 трлн. Тогда же для решения фискальных проблем часть средств НФ была направлена на покупку акций компаний "КазМунайГаз" (1,3 трлн тенге) и "Казатомпром" (467 млрд тенге). В 2024-м дефицит бюджета достиг уже 9,6 трлн, а с учетом трансфертов из НФ – 3,5 трлн. То есть налицо его неуклонный рост.

Одновременно фиксируется значительная разница между доходами и расходами страны в международной торговле и финансах. Счет текущих операций Казахстана остается отрицательным с 2014 года. Единственным исключением стал 2022-й, когда он принял положительное значение. Затем этот показатель снова ушел в минус: -8,981 млрд долларов в 2023-м и -4 399,4 млрд в 2024-м. Кроме того, сохраняется значительный отток валюты по статье "первичные доходы": в последние три года он не опускался ниже отметки 21,4 млрд долларов.

Главной статьей экспорта, основным источником поступления валюты и доходов в бюджет государства остается нефть. В течение двух предыдущих лет общий объем казахстанского экспорта составлял ежегодно порядка 80 млрд долларов, при этом на долю сырой нефти приходилась примерно половина названной суммы (49 процентов в 2024-м и 52 процента годом ранее). Доля налогов и отчислений нефтегазовых компаний в 2023-м составила 53% от всех налоговых сборов по стране (12,9 трлн тенге), а в общих доходах бюджета (19 трлн) – около 66%. Это с учетом трансфертов из НФ, которые в тот год достигли 5,7 трлн тенге.

Согласно прогнозу, содержащемуся в докладе Национального банка Казахстана, в 2025–2026 годах ожидается снижение цены на нефть до $70 за баррель на фоне ослабления спроса со стороны Китая и стран ОЭСР, а также замедления темпов роста мировой экономики. Учитывая все перечисленные факторы, правительство активно ищет дополнительные источники финансирования бюджета и пути стабилизации государственных финансов.

В этой связи необходимо отметить, что одной из ключевых причин недобора налогов является несправедливая фискальная нагрузка на компании, работающие в нефтегазовом секторе. Сегодня независимые нефтедобывающие организации (НДО), которые обеспечивают лишь 20% от общего объема добычи, несут основное налоговое бремя - оно для них составляет 64,1 процента. Ими выплачиваются следующие виды налогов и сборов: КПН – 20%, НДС – 12%, НДПИ – до 18%, рентный налог – до 32%, экспортные пошлины – от $115 до $236 за тонну, налог на имущество – 1,5%.



К примеру, финансовые показатели ТШО за 2024 год демонстрировали интересную тенденцию. Несмотря на то, что выручка компании снизилась на 19% и составила 7,5 трлн тенге, себестоимость добычи уменьшилась лишь на 9%, а расходы по реализации выросли на 387 млрд тенге. В результате операционная прибыль упала на 33%, что несоразмерно уровню снижения выручки. Прибыль до налогообложения составила 7,5 трлн тенге, а сумма уплаченных налогов – всего 2,2 трлн тенге.

Таким образом, налоговая система Казахстана создает неравные условия для различных игроков нефтяного рынка. Независимые нефтедобывающие организации, обеспечивающие лишь пятую часть добычи, платят основную часть налогов, в то время как крупнейшие международные компании не только имеют льготный налоговый режим, но и получают дополнительные преференции, позволяющие им минимизировать издержки за счет государственных средств.

Некоторые эксперты считают, что увеличение размера КПН для крупных сырьевых компаний приведет к сокращению прибылей и "фондов развития". Однако этот аргумент не вполне объективен. Во-первых, никто не говорит о необходимости повышения КПН. Прежде всего, следует ликвидировать неравенство налоговых ставок – чтобы 64-процентная фискальная нагрузка распространялась на все нефтедобывающие компании без исключения. Во-вторых, тезис о сокращении "фонда развития", если будет реализован сценарий повышения налога на прибыль для «избранных», легко опровергнуть.

Например, более чем за три десятилетия независимости и долгие годы сверхдоходов отечественные и иностранные инвесторы не построили в Казахстане ни одного нового нефтеперерабатывающего завода. Самый «молодой» из существующих – Шымкентский НПЗ, построенный в 1985-м. А Атырауский был введен в эксплуатацию в уже очень далеком 1945-м. По мнению экоактивистов, сам Атырау постепенно превращается в зону экологического бедствия подобно Темиртау, Усть-Каменогорску и некоторым другим неблагополучным в этом плане городам Казахстана.

Или можно вспомнить ArcelorMittal, который пришел на Карагандинский металлургический комбинат в 1996-м и ушел в 2023-м, оставив предприятие с устаревшими, изношенными зданиями и оборудованием. В прошлом году новый собственник Кармета заявил, что износ его основных фондов составляет почти 90%.

Аналогичная картина и в энергетической отрасли. Средний износ электростанций достиг 56,8%, на некоторых из них – около 90%, энергосетей – 80% и выше. Износ водопроводных и канализационных сетей – 50–60%, в некоторых регионах – до 90% Об этом совсем недавно, в конце января, сообщил вице-министр национальной экономики Арман Касенов. Между тем, такие предприятия принадлежат крупным монополистам, которые в течение многих лет аккумулировали достаточные средства для инвестиций и амортизации основных фондов.



Важно отметить, что, помимо сниженной налоговой нагрузки, крупные сырьевые компании, работающие по СРП, получают дополнительные льготы. Например, согласно приказу и. о. министра энергетики Бахыта Султанова от 9 апреля 2018 года, ТШО и NCOC были освобождены от уплаты НДС на импортируемые товары. По сути, это означает, что НДС на всё импортируемое оборудование, технику, мебель, средства связи и т.д. возвращается им живыми деньгами из бюджета, который вследствие этого несет значительные потери.

Ряд экспертов утверждает, что такой механизм является безальтернативным. Но насколько это соответствует действительности? Реальная налоговая нагрузка, связанная с НДС, на сырьевые компании в действительности невелика, поскольку основная часть их бизнеса сводится к добыче и продаже сырья, на которое НДС не распространяется. Они оплачивают этот налог только при покупке товаров и услуг, необходимых для операционной деятельности. За три квартала 2024-го общая сумма возврата НДС сырьевым экспортерам составила 946 млрд тенге. Это всего лишь 4,8% от валовой выручки, полученной одной только компанией ТШО в том же году. Словом, утверждение, будто в случае отмены возврата НДС произойдет 20-процентная наценка на продукцию экспортеров, выглядит несостоятельным.



Окончание следует…