Удалось ли мажилису стать влиятельной политической силой?

Если вспомнить начало работы нижней палаты парламента VIII созыва, то оно было достаточно энергичным. Даже президент страны тогда отметил активность и инициативность новоиспеченных депутатов, а также выразил надежду на то, что в дальнейшем они продемонстрируют их в еще большей степени. Сегодня, спустя два года, думаем, уже можно оценить промежуточные результаты деятельности мажилиса и сделать соответствующие выводы.

Стал ли депутатский корпус сильнее? Обеспечивает ли он эффективную реализацию стоящих перед ним задач? Что дало увеличение количества заседающих в мажилисе партий, некоторое ослабление доминирования Amanat и появление одномандатников? Как проявили себя партии-дебютанты? Сменилась ли риторика трех партий-«старожилов»? Насколько в целом оптимальной является действующая система формирования нижней палаты парламента? И есть ли смысл вносить в нее изменения? Если да, то какие? Слово экспертам.

Азамат Байгалиев, политолог, эксперт по коммуникациям:
«Сейчас от депутатской критики не защищен фактически никто»

- Спустя два года мы понимаем, что парламентские выборы–2023 действительно перезагрузили законодательную ветвь власти. Вопреки экспертному и общественному скепсису, мажилис усиливает свои позиции, становясь равнозначной правительству силой. По сути, устранился тот дисбаланс, который мы наблюдали многие десятилетия, когда кабинет министров фактически диктовал парламенту свои условия. Теперь мы видим совершенно другую картину: ни премьер-министр, ни его заместители, ни тем более министры не имеют возможности навязывать депутатам однозначную позицию. Им приходится доказывать, объяснять, вступать в публичные дискуссии и даже оправдываться за недоработки. И все это идет в прямом эфире на глазах электората. Хотелось бы видеть похожую ситуацию и в регионах, однако пока акиматы полностью доминируют над маслихатами и не торопятся делиться властью на местах. Это первое.

Второе. Парламент перестал быть лишь инструментом легитимации решений правительства. Каждый законопроект, поступающий в палаты, подвергается серьезному экспертному и информационному давлению. Порой мы замечаем, что некоторые депутаты перегибают с популистскими заявлениями в ходе диалога с министрами, однако даже это идет на пользу: им задаются не только специфические, но и распространенные в народе вопросы касательно актуальных тем. В итоге после обсуждения в законопроекты вносятся принципиальные поправки, которые кардинально влияют на жизнь общества. Мы сейчас не говорим о том, насколько правильные или неправильные эти решения. Пока мы делаем вывод, что депутатский корпус стал реальной политической силой, с которой невозможно не считаться.



Что касается отдельных партий, то Amanat, как и следовало ожидать, исходя из международной практики, стал весьма фракционным внутри себя. В ее структуре образовались разные течения с диффирентными подходами к решению ключевых проблем. Поэтому, сохраняя общие цели и задачи, партия демонстрирует многосторонность в практическом и риторическом планах. «Ак жол» показывает глубину, проработанность и принципиальность в вопросах развития предпринимательства. Что любопытно, партия, вопреки своему генезису, стала все чаще озвучивать социальные темы и таким образом «леветь». Очевидно, подобный вектор завязан на необходимости поддерживать определенную популярность в обществе с учетом следующих выборов.

Высказывались также прогнозы относительно значительной активности партии Respublica, но пока они не оправдываются – видимо, ввиду отсутствия у ее управляющего костяка необходимого политического опыта. Большего можно было ожидать от Народной партии и особенно от ОСДП. Но в целом такая разнообразная палитра представленности делает мажилис сильнее, громче и авторитетнее, чем когда-либо в последние десятилетия.

Айбек Кумысбеков, политолог, сооснователь Astana Open Dialogue:
«Министры уже идут в парламент как на серьезный экзамен»

- Согласен, два года - вполне достаточный срок, чтобы оценить динамику и некоторые результаты деятельности мажилиса нынешнего созыва. И сразу отмечу его главную особенность - большую политическую и содержательную вариативность. Мы видим, как расширение партийного спектра, появление новых лиц, в том числе депутатов-одномандатников, заметно оживило парламентскую жизнь. Нижняя палата усиливается именно как противовес правительству. То есть система сдержек и противовесов стала работать эффективнее, министры уже идут в парламент как на серьезный экзамен, а в рабочих группах и на пленарных заседаниях наблюдаются действительно жаркие дискуссии в рамках обсуждения законопроектов и разного рода инициатив.

Также хочу отметить работу Общественной палаты при мажилисе, которая становится все более институциональной, глубокой. Это очень хороший пример того, как экспертное сообщество может взаимодействовать с депутатами, предоставляя им полезную информацию - анализ и прогнозы по принимаемым законам. Плюс мы наблюдаем повышение активности самих парламентариев, в том числе в качестве спикеров и участников на заседаниях нашей аналитической платформы Astana Open Dialogue. А еще, на мой взгляд, мажилис стал гораздо лучше реагировать на общественные настроения, не допуская тех вещей, которые обществом могут быть восприняты неоднозначно, как это иногда происходило в недавнем прошлом.

Что касается «ослабления доминирования партии Amanat», то я не ставил бы вопрос столь категорично. Она по-прежнему обладает большинством голосов, имеет очень крепкую институциональную структуру и хорошую скамейку запасных из ярких своих членов. К тому же во фракцию Amanat вошли депутаты-одномандатники, выдвинутые и поддержанные партией, а спикером мажилиса является ее председатель.



Если же говорить о партиях-дебютантах, то их надо разделять на те, которые уже имеют политическую историю, и те, у которых ее практически нет. К примеру, «Ауылу» - 25 лет, ОСДП – 19, но они только в 2023-м впервые получили депутатские мандаты. Тогда как партия Respublica, молодая во всех смыслах, сумела сразу после своего образования пройти в мажилис и сформировать работоспособную фракцию. Но в целом все «новобранцы» внесли в деятельность палаты важный элемент — альтернативность. Появились новые темы, новые акценты, громче стали звучать те же вопросы социальной справедливости, защиты прав предпринимателей, региональной повестки. Это полезно и для самих парламентариев, и для общества. Примером тому могут служить поправки касательно защиты интересов МСБ, внесение которых в Налоговый кодекс инициировали те же «республиканцы».

Теперь о «старожилах». Риторика «акжоловцев», «народников» стала более точечной. Особенно это заметно у первых, которые активнее, чем прежде, поднимают темы, связанные с экономикой, бизнесом. В целом видно, что партии стали ориентироваться не только на электоральные цели, но и на конкретные ниши в законотворчестве. И появление конкуренции внутри мажилиса заставляет всех игроков быть проактивными, стараться поднимать новые вопросы, выдвигать новые инициативы. Парламент становится одним из самых открытых политических институтов и начинает занимать очень важное место в новостной повестке.

Что касается системы формирования мажилиса, то она сейчас, на мой взгляд, сбалансирована, но, как и любой живой механизм, требует периодической настройки. Сочетание пропорциональной и мажоритарной составляющих – это уже большой плюс. Однако не исключаю, что будут возникать вопросы, касающиеся доработки системы. В частности, относительно роли одномандатников – с целью укрепить их ресурсную и экспертную базу, дабы они могли полноценно работать, а не только быть «голосами округов».

В целом нынешняя система работает. Главное — не останавливаться, а продолжать институциональное развитие парламентаризма. И, конечно, усиливать связь между депутатами и обществом, в том числе через Общественную палату. Важно, чтобы парламент не становился «элитой, говорящей сама с собой», а дальше развивался как живой орган, отражающий запросы времени.