Открытие казахских школ в России и русских в Казахстане: пока одни слова…

В конце октября с.г. редакция Spik.kz направила в Министерство просвещения РК запрос относительно того, как продвигается работа по открытию казахских школ в России и русских в Казахстане – эта идея была высказана президентами двух стран еще два года назад. Из ведомства поступил очень лаконичный и мало что говорящий ответ: «Переговоры активно продолжаются, создана межгосударственная двусторонняя рабочая группа, и вся информация об открытии школ будет размещена в открытых источниках».

Спустя две недели, 12 ноября, эта тема была затронута в ходе переговоров Касым-Жомарта Токаева и Владимира Путина в Москве, а также вошла отдельным пунктом в текст подписанной ими «Декларации о переходе межгосударственных отношений Российской Федерации и Республики Казахстан на уровень всеобъемлющего стратегического партнерства и союзничества». Вот что говорится в документе: «Стороны подтверждают заинтересованность в создании российско-казахстанских и казахстанско-российских общеобразовательных организаций (школ) в регионах Российской Федерации и Республики Казахстан с учетом образовательных стандартов обеих стран».

Кроме того, в тот же день министры просвещения РК и РФ подписали соответствующий меморандум. При этом, как сообщили СМИ соседней страны, Сергей Кравцов, глава российского Минпроса, поблагодарил своего казахстанского коллегу Жулдыз Сулейменову «за активизацию работы по созданию совместных школ в России и Казахстане». О какой активизации идет речь, не совсем понятно – за два года, прошедшие с того времени, как главы государств озвучили идею, нам не предъявили фактов, подтверждающих сколько-нибудь серьезные подвижки в этом направлении.



…В ноябре 2023-го Касым-Жомарт Токаев в интервью газете «Известия» сообщил: «Ведутся переговоры о создании в южных регионах Казахстана совместных казахстанско-российских общеобразовательных организаций. В то же время мы заинтересованы в открытии соответствующих школ в приграничных с Казахстаном российских регионах, где проживает большое количество наших соотечественников». А спустя год, осенью 2024-го, занимавший тогда пост министра просвещения Гани Бейсембаев сообщил, что работа в этом направлении началась, и даже назвал регионы, в которых планируется организовать такие образовательные учреждения: с казахским языком обучения – в Астраханской, Оренбургской и Омской областях, с русским – в Кызылординской, Жамбылской и Туркестанской (кстати, Владимир Путин в ходе недавних переговоров сказал про их областные центры – Кызылорду, Тараз и Туркестан). При этом Бейсембаев добавил: «В декабре (имелся в виду конец прошлого года – прим. авт.) будет принято окончательное решение».

Но, как видим, никакой конкретики до сих пор нет. И именно желанием понять, как продвигается (если вообще продвигается) процесс, было продиктовано обращение Spik.kz к нынешнему руководству Министерства просвещения РК. В частности, нас интересовали и продолжают интересовать вопросы, касающиеся открытия казахских школ на территории России.

Да, в названных выше ее регионах проживает много этнических казахов: в Астраханской, по данным последней переписи населения, – около 170 тысяч, в Оренбургской – примерно 108 тысяч, в Омской – порядка 70 тысяч. Но расселены они неравномерно. Например, что касается омских казахов, то не менее половины их проживает в областном центре, а если брать астраханских, то больше всего наших кандасов сосредоточено в Володарском районе, где они составляют почти две трети населения (65,1 процента) и где соответственно значительно выше вероятность наличия казахскоязычной среды. С другой стороны, там казахи разбросаны по различным сельским поселениям. Как все это будет учитываться при определении места дислокации школ?



Почему мы задаемся этим вопросом? Дело в том, что наши тамошние кандасы в массе своей связывают свою дальнейшую жизнь с Россией. Даже идущая уже почти четыре года война с Украиной и вызванные ею последствия (снижение уровня жизни, вероятность мобилизации на фронт и т.д.) мало повлияли на их настроения, о чем свидетельствует, например, тот факт, что с момента начала вооруженного конфликта из РФ на ПМЖ в Казахстан, по данным Бюро национальной статистики, переехали всего-то 4.659 казахов – вчетверо меньше, чем, например, русских (18.397). Причем количество таких мигрантов сокращается: за девять месяцев нынешнего года оно составило лишь 427. А раз едва ли не вся казахская диаспора связывает своё будущее с Россией, то для ее представителей с точки зрения жизненных перспектив гораздо предпочтительнее получать школьное образование на русском – легче будет поступить в вузы, найти достойную работу и т.д.

Поэтому прежде, чем открывать казахские школы в соседних с нами российских областях, следовало бы обстоятельно изучить, насколько они там востребованы. Проводятся ли соответствующие исследования, что они показывают? Этот вопрос в числе прочих мы и адресовали Министерству просвещения РК, однако нам на него не ответили.

Кроме того, вряд ли в РФ есть квалифицированные учителя, способные вести уроки на казахском. Значит их надо или подготовить из числа граждан России, на что потребуются годы, либо найти в Казахстане согласных перебраться туда. Во втором случае желательно, чтобы это были очень сильные педагоги, дабы не пришлось краснеть за качество казахскоязычного образования. Также нужно будет написать учебники на казахском языке, соответствующие образовательным стандартам РФ. Как собираются решать эти проблемы, которые тоже были подняты в нашем запросе, пока неизвестно.

Теперь что касается открытия русских школ в Казахстане. Видимо, выбор Кызылорды, Тараза и Туркестана, названных Владимиром Путиным (сложно сказать, с чьей подачи), был продиктован тем, что на юге нашей страны мало таких учебных заведений. А, скажем, в Кызылординской области их нет вовсе – там остались только смешанные, где в русских классах обучаются в общей сложности около 14 тысяч детей (не только в областном центре, но и в районах). В двух других упомянутых южных регионах, где доля русскоязычных тоже очень низкая, таких учащихся в два-три раза больше. Но, если принять во внимание их рассредоточенность, то возникает вопрос: а удастся ли набрать в новые школы с русским языком обучения достаточное количество детей? Да и педагогов, способных преподавать им на «великом и могучем», там осталось очень мало.



Словом, вопросов, касающихся данной темы, много. И создается впечатление, что Министерство просвещения просто не знает, как на них ответить…