«Водный» университет в Казахстане: много слов и мало дела…

В Казахстане водная отрасль оказалась в таком глубоком кризисе, что властям пришлось пойти на воссоздание не только отдельного министерства, но и специального, или профильного, вуза – полтора месяца назад правительство приняло на сей счёт постановление. Но само по себе открытие Казахского национального университета водного хозяйства и ирригации (такое он получил название) вряд ли позволит решить проблему острого дефицита кадров. Потребуются серьёзные усилия, направленные на повышение престижа профессии, на то, чтобы сделать её привлекательной в глазах молодёжи.

Что имеем – не храним, потерявши – плачем

В СССР работали всего четыре вуза, готовившие специалистов-водников, и одним из них был образованный в 1962-м в Джамбуле (ныне Таразе) гидромелиоративно-строительный институт - ДГМСИ. Причём он имел не республиканское, а союзное подчинение, что означало особое в нему внимание с точки зрения материально-технического (учебные корпуса, лаборатории и т.д.) и кадрового (профессорско-преподавательский состав) обеспечения.

А в 1976-м в Кызылординской области, где в тот период строились и вводились в эксплуатацию орошаемые массивы, был открыт его филиал, впоследствии расширившийся до института инженеров агропромышленного производства. Но в конце 1990-х и ДГМСИ, и КИИАП прекратили своё существование, растворившись в местных многопрофильных университетах. Они потеряли значительную часть своей материально-технической базы, квалифицированных преподавателей, резко снизился набор студентов. Это стало результатом так называемой оптимизации высших учебных заведений.

Тогда как в соседнем Узбекистане пошли по другому пути: там сохранили старейший Ташкентский институт ирригации и мелиорации, лишь подкорректировав – с учётом изменившихся условий и новых требований – перечень специальностей, по которым осуществляется подготовка кадров, а также изменив название: сейчас этот вуз именуется Ташкентским институтом инженеров ирригации и механизации сельского хозяйства (ТИИИМСХ). Причём он считается одним из лучших и наиболее престижных высших учебных заведений страны наряду с Национальным университетом имени Улугбека и Ташкентским государственным техническим университетом имени Ислама Каримова. К слову, его в разные годы окончили нынешний узбекский президент Шавкат Мирзиёев и его супруга, бывший глава Таджикской ССР Рахмон Набиев, бывший первый заместитель председателя Совета министров Казахской ССР Эрик Гукасов и другие очень известные люди.



Именно после этого глава государства, выступая на встрече с учёными, заявил: «Остро стоит вопрос обеспечения квалифицированными кадрами водной отрасли. Ранее мной было поручено восстановить гидромелиоративно-строительный институт в Таразе. Нам нужен вуз, который будет готовить специалистов, способных решать современные проблемы водного хозяйства, гидромелиорации и экологической устойчивости, укрепит научную базу в этой отрасли. Поручаю ускорить работу в данном направлении».

Ректора нет, приёмная кампания провалена

Последнюю фразу президент страны произнёс не случайно. Ведь предложение возродить «водный» вуз прозвучало ещё в прошлом году, и тогда же появилось профильное министерство, которое должно было вместе с Министерством науки и высшего образования (МНВО) взяться за это дело в первоочередном порядке. Однако бюрократическая машина непозволительно долго буксовала, и официальное решение о создании университета было принято лишь в середине июля, когда до начала нового учебного года оставалось всего полтора месяца.

Что успело сделать МНВО, так это только выделить целевые гранты. Но ведь следовало провести разъяснительную и профориентационно-агитационную работу среди старшеклассников, организовать встречи с ними (прежде всего, в южных регионах, где используется много воды), привлечь ветеранов, специалистов, которые бы рассказали им о важности отрасли. Этим вместе с МНВО должно было заниматься Министерство водных ресурсов и ирригации как работодатель будущих выпускников.

И что в итоге мы имеем? При создании нового учебного заведения (путём вычленения его из состава Таразского регионального университета имени Дулати, в который когда-то «влили» ДГМСИ) было объявлено, что на 2024/25 учебный год ему выделили целевую квоту в 210 грантов на бакалавриат по специальности «водные ресурсы и водопользование». Фактически же на бюджетные места туда поступили 74 абитуриента, или почти втрое меньше. Причём проходной балл составил всего 50 (минимально возможный), средняя сумма баллов, набранных по профильным предметам, – 28 (из 100 возможных), средний балл школьного аттестата – 3,0 (из 5,0). Иными словами, на обучение приняты преимущественно троечники, не имеющие глубоких знаний по математике и физике, что серьезно затруднит освоение ими вузовской программы.

Кроме того, в Казахском национальном университете ирригации и водного хозяйства (КНУИВХ) до сих пор нет ректора. Значит, некому решать непростые организационные, финансовые, кадровые вопросы, неминуемо возникающие при создании нового вуза. По слухам, эту должность собираются доверить нашей соотечественнице, ныне работающей в одной из скандинавских стран. Хочется думать, что это не очередной «киндер-сюрприз» вроде Зульфии Сулейменовой, которая в прошлом году возглавляла Министерство экологии, курировавшее в том числе водную отрасль. Восьми месяцев её пребывания на посту оказалось достаточно, чтобы убедиться: наличие теоретических знаний и опыт работы за рубежом – вовсе не гарантия того, что из человека получится стоящий руководитель.



Как завлечь в водную отрасль молодежь?

Параллельно необходимо заняться другой крайне важной проблемой, которая была затронута чуть выше и касается престижа, привлекательности профессии водника. Ведь сегодня молодых людей, согласных пойти в неё, кот наплакал. Например, в нынешнем году на специальность «водные ресурсы и водопользование» в рамках общего конкурса государство выделило 330 грантов. Но своих хозяев обрели лишь 118, хотя достаточно было набрать минимальные 50 баллов. Плюс 20 студентов принял Казахский национальный аграрный университет (кстати, на базе последнего недавно создан еще и филиал Ташкентского института инженеров ирригации, куда поступили 15 человек). О том, сколько юношей и девушек удалось набрать в новый профильный вуз, уже сказано. И если молодые люди не хотят учиться на водников за счёт государства, то что уж говорить о платных отделениях?

Почему не хотят? Во-первых, нынешняя казахстанская молодёжь в массе своей стремится к тому, чтобы жить в больших городах и заниматься «непыльной» работой, сидя в офисах. А управление водными ресурсами, львиная доля которых используется в сельском хозяйстве, мелиорация, эксплуатация гидротехнических сооружений (каналов, водохранилищ, плотин) предполагают постоянное пребывание – и в зной, и в мороз – на соответствующих объектах, которые находятся обычно в глубинке. Во-вторых, зарплаты в отрасли значительно ниже, чем в среднем по стране, и даже их повышение на 25 процентов с начала января нынешнего года не сильно изменило ситуацию.



Кроме того, необходимо всячески пропагандировать профессию. В частности, должны быть примеры того, как её представители получают государственное и народное признание, высокие награды, добиваются карьерных успехов. Один только факт. После того, как в далёком 1973-м звание Героя Труда получил уже упомянутый Эрик Гукасов, в Казахстане ни один водник не удостаивался такой чести. Хотя этого вполне заслуживал, скажем, Нариман Кипшакбаев, который в мае нынешнего года отметил свое 90-летие и, несмотря на возраст, продолжает активную деятельность во благо отрасли, которой успешно руководил до 1995 года. В период паводков именно он был нарасхват у СМИ, пытавшихся узнать авторитетное и компетентное мнение относительно происходящего.

Или взять такой пример. В советское время водники оказывались во главе республики (Исмаил Юсупов, который более пяти лет стоял у руля Минводхоза, в 1962-м сменил Динмухамеда Кунаева на посту первого секретаря ЦК Компартии Казахстана), возглавляли обкомы партии и облисполкомы. А сегодня их нет даже среди акимов районов, не говоря уже о руководителях более высокого ранга. Тогда как в том же Узбекистане чуть ли не каждый третий районный хоким имеет приличный стаж работы в водном хозяйстве, немало таких среди глав регионов, высоких правительственных чиновников. А с учётом менталитета наших народов подобные вещи приобретают большое значение при выборе будущей профессии…