Зачем Министерство просвещения РК создает проблемы для частных школ?

Одной из главных причин упадка школьного образования в Казахстане эксперты справедливо называют крайнюю непоследовательность в его реформировании. Не все, но многие из тех, кому государство доверяло руководить этой сферой, пытались перестроить ее на свой лад, нередко ломая созданное их предшественниками. В том числе и то немногое, что несло в себе рациональное зерно. Нынешний министр просвещения и его команда, видимо, тоже не прочь пополнить ряды таких «преобразователей».

Вот-вот завершатся выпускные экзамены, а с ними и очередной учебный год. По состоянию на его начало, согласно данным, которые содержатся в недавно изданном национальном сборнике «Статистика образования Казахстана, 2024 г.», в нашей стране насчитывалось 7.920 школ. Подавляющее большинство из них, 7.865, подведомственны местным исполнительным органам (МИО), 7 – Минпросу, 26 – другим министерствам (школы искусств, интернаты для спортивно одаренных детей, учебные заведения при детских реабилитационных центрах и т.д.). Еще 22 входят в систему НИШ.



От значительного расширения сети таких учебных заведений выиграли и государство, и родители.

Первое в свое время, можно сказать, проспало «бэби-бум», начавшийся в середине «нулевых» годов: темпы возведения новых школ явно не поспевали за динамикой роста рождаемости. И где-то после 2015-го стало очевидно, что, если не предпринять срочных мер, то дефицит ученических мест может вызвать коллапс в системе среднего образования.

Для решения проблемы государство, помимо наращивания темпов строительства новых объектов, пошло и на другой шаг – стимулирование бизнеса к открытию частных учебных заведений. В этом плане важным элементом стало введение системы подушевого финансирования. Иными словами, если родители отдают своего ребенка в частную школу, то на счет последней поступает положенная ему (ребенку) доля от общей суммы государственного образовательного заказа. Размер этой доли зависит, от того, где находится учебное заведение, в каком классе учится школьник и т.д., но в среднем по стране он составляет сейчас порядка 700 тысяч тенге в год, чего достаточно для покрытия стоимости услуг, оказываемых в рамках единого образовательного стандарта. А всё, что сверх того, оплачивают уже сами родители.

Достигнутое благодаря такому шагу увеличение контингента частных школ за пять лет на 262 тысячи (с 42-х до 304-х тысяч) позволило существенно разгрузить государственные учреждения образования, особенно там, где наблюдалась наиболее острая нехватка ученических мест. Сегодня почти две трети учащихся частных организаций – 199 тысяч из 304 тысяч – приходятся на три города республиканского значения (Алматы, Астана, Шымкент) и Туркестан, которые являются главными центрами притяжения внутренних мигрантов и по этой причине испытывают давление на социальную инфраструктуру, в том числе образовательную. Немало таких школьников (от 12 до 17 тысяч) насчитывается в областях с высоким уровнем рождаемости – Мангистауской, Алматинской, Кызылординской, Атырауской, Жамбылской, Актюбинской. Тогда как в северных и восточных регионах, где демографический подъем слабый или вовсе отсутствует, их немного – от нескольких сотен до трех тысяч в каждом.

В целом благодаря такому росту количества частных учебных заведений и их ученического контингента государство избавилось от необходимости строить свыше двухсот типовых школ на 1200 мест каждая. Стоимость их возведения составила бы около полутриллиона тенге.



Здесь необходимо уточнить, что в данном случае речь не идет об элитных учебных заведениях, которых не так много и посещение которых доступно только детям очень состоятельных казахстанцев: годовая стоимость обучения там может достигать 10 миллионов тенге и даже больше – на их фоне размер подушевого финансирования просто меркнет. Подразумеваются те частные школы (а именно такие стали массово открываться в последние годы), которые по карману родителям, относящимся к среднему классу или просто имеющим относительно невысокие, но стабильные доходы и готовым инвестировать в то, чтобы их чада получили хорошее образование.

Многие из этих пап и мам согласны больше работать и меньше отдыхать, отказаться от дорогостоящих покупок, походов в рестораны, поездок на заграничные курорты и т.д., лишь бы дети имели возможность посещать учебные заведения, которые дают более глубокие знания, чем государственные (доверие к последним упало настолько, что на его восстановление потребуются долгие годы). Такие казахстанцы заслуживают если не поддержки, то хотя бы понимания со стороны тех, кто наделен правом принимать решения, – если, конечно, последние не на словах, а на деле озабочены будущим нашей страны, хотят видеть нацию образованной.

Но именно по этим гражданам может ударить мера, которую предложило нынешнее руководство Министерства просвещения. Несколько месяцев назад оно подготовило проект приказа, согласно которому «предельный размер родительской платы за обучение в частных организациях среднего образования, получающих государственный образовательный заказ» предполагается снизить почти в пять раз – с 1200 (установлен пять с половиной лет назад при предыдущем министре Асхате Аймагамбетове) до 250 месячных расчетных показателей.



Министерство обосновало свое решение так: «Предлагаемое снижение предельного размера родительской платы позволит расширить круг получателей образовательных услуг, предоставляемых частными школами. Это создаст возможности для большего числа детей, независимо от материального положения их родителей, получать качественное образование в частных школах». Но, во-первых, как известно и многократно доказано, «хорошее дешевым не бывает». Во-вторых, прежде чем выступать с такой инициативой, министерству следовало с привлечением экспертов точно рассчитать, а в состоянии ли учебные заведения на сумму, равную 250 МРП, обеспечить ту самую прибавку в качестве обучения, которую оно собирается распространить на более широкий круг казахстанских детей.

Под проектом приказа Минпроса на портале «Открытые НПА» свои комментарии оставили более 150 человек – в основном родители, педагоги. И почти все они сошлись во мнении, что предлагаемый шаг может серьезно осложнить жизнь тем частным школам, где учащимся действительно дают более глубокие знания, чем в государственных, где для них создали комфортные условия, где им по-настоящему интересно. Но работники министерства отреагировали на эти мнения бюрократически-равнодушно: на все полторы сотни комментариев даны два варианта однотипных ответов, повторяющихся слово в слово.

Скорее всего, реальные мотивы, вызвавшие к жизни эту инициативу, заключаются в стремлении решить двуединую задачу, связанную с экономией бюджетных средств. С одной стороны, переложить расходы, выделяемые сегодня из госказны в рамках подушевого финансирования, на самих родителей – применительно к тем частным учебным заведениям, которые откажутся снижать взимаемую с них плату. А с другой стороны, еще больше сократить дефицит мест в государственных школах (в таком случае можно будет строить их в меньшем количестве) за счет перевода части учеников в те частные организации, как уже существующие, так и новые, которые согласятся на удешевление своих услуг, – именно так можно трактовать процитированное выше разъяснение Минпроса. Хотя далеко не факт, что это ему удастся. Качество же образования, которое наверняка пострадает, похоже, интересует чиновников ведомства лишь во вторую очередь.