Разжигание розни и свобода слова: что делать с 174-й статьей УК РК?

Правозащитники требуют декриминализации либо гуманизации 174-й статьи Уголовного кодекса РК вот уже более чем полтора десятка лет, то есть практически с момента ее появления. По их мнению, она содержит слишком размытые формулировки, под которые можно подвести все что угодно, даже неосторожный комментарий в соцсетях. А главное, считают они, статья носит политизированный, избирательный, а где-то даже демонстративный (показательный) характер и в основном нацелена на борьбу с неудобными блогерами, гражданскими активистами и религиозными деятелями.

Особенно усилились такие призывы в последнее время в связи с уголовными делами в отношении Темирлана Енсебека (приговорен к пяти годам ограничения свободы), Жансулу Дарханбаевой (к двум годам заключения), Алики Мухамадиевой, Аслана Тулегенова (ждут суда) и других. Примечательно, что ни у юристов, ни у общественности нет однозначного мнения относительно мер, предпринятых в отношении этих людей: кто-то считает их необоснованными, чрезмерными, даже абсурдными, кто-то - вполне справедливыми.

В этой связи есть смысл задуматься: должна ли оставаться 174-я статья в ее нынешнем виде? Или, может, она нуждается в пересмотре, во внесении таких изменений, которые бы позволяли эффективно бороться с теми, кто оскорбляет людей по национальным, религиозным мотивам, возбуждает рознь, но при этом не ограничивали свободу слова в стране. Как это сделать? Рассуждают наши эксперты.

Сергей Уткин, юрист и правозащитник:
«Со словом нужно бороться словом, а не кулаком или тюремной камерой»

- Печально известная 174-я статья Уголовного кодекса предусматривает серьезные санкции с длительными сроками лишения свободы «за разжигание социальной, национальной, родовой, расовой, сословной или религиозной розни»; «за оскорбление национальной чести и достоинства либо религиозных чувств граждан»; «за пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, сословной, национальной, родовой или расовой принадлежности».

Безусловно, всё, что перечислено выше, не поощряется в обществе. Любой вменяемый человек понимает, что такое (разжигание, оскорбления и пропаганда превосходства или неполноценности) совершать нельзя, что это плохо. В то же время правозащитники отмечают частое злоупотребление этой статьей со стороны правоохранителей. Происходит это потому, что провести четкую границу между дозволенным и недозволенным очень сложно. Ведь практически каждый человек неоднократно размышлял и высказывался на эти весьма чувствительные темы - более или менее тактично, в узком кругу или публично. А с наступлением эры социальных сетей соответствующих высказываний появляются тысячи, если не миллионы, потому как люди эмоциональны, а эмоции требуют выхода.



Вами был упомянут Темирлан Енсебек. Его осудили по уголовной 174-й статье за использование песни, содержащей оскорбительные высказывания в отношении русских людей. Хотя ранее его девушку привлекли за ту же самую песню, но только по административной статье. Более того, в течение долгих лет она распространялась и использовалась многими людьми, которых вообще не привлекли ни к какой ответственности. Вот вам пример полного хаоса в правоприменении.

В моей практике был случай, когда казашка вышла замуж за китайца, с которым вместе училась. Они действительно сильно любили друг друга. Очень интеллигентная пара. Однако в соцсетях захейтили не только девушку, но и всю её казахскую родню только за то, что ее выбор пал на иностранца. Несложно представить, какого рода высказывания лились в их адрес. Так вот, полиция вообще отказалась возбуждать дело по 174-й статье, хотя состав преступления был налицо. Неофициальное объяснение было таким: если мы сейчас нескольких казахов посадим, то это может возбудить еще большую ненависть и разжечь еще большую рознь. И, надо признать, такая позиция оправданна. Хотя с точки зрения правопорядка это полный бардак.

На днях Дональд Трамп поднял тему нелегальных мигрантов, призвав остановить их «ужасное вторжение», убивающее Европу. Причем он имел в виду именно приезжих мусульман. И на эту тему в европейском обществе сейчас, естественно, идет оживленная дискуссия. В связи с этим мне интересно: как с точки зрения нашей статьи 174 следует поступить с американским президентом - привлечь к ответственности или нет? Являются ли подобные высказывания разжиганием религиозной розни? Понятно, что никто точного ответа на этот вопрос мне не даст. Всё в итоге будет зависеть от мнения некоего эксперта-филолога, заключение которого ляжет в основу обвинительного или оправдательного приговора.

А вообще возбуждение ненависти и вражды – категории очень субъективные. Один человек может взорваться в гневе от безобидной фразы, а другого не прошибешь и прямым оскорблением.



В этом контексте уже не так страшно, что граница между правомерным и неправомерным высказыванием относительно размыта. Ведь цена ошибки или злоупотребления будет не слишком высока. Плюс двухмесячный срок давности привлечения к ответственности за административное правонарушение будет быстро обнулять то, что не вызвало немедленной общественной реакции. То же самое, кстати, касается и статьи 274 УК «Распространение заведомо ложной информации». Думаю, уголовную ответственность за словесные преступления можно оставить лишь за пропаганду и призывы к насилию.

Указанные меры позволят гражданам, политикам, артистам, блогерам и журналистам более свободно обсуждать, высмеивать и обыгрывать любые чувствительные и актуальные темы, что сделает наше общество только здоровее. Со словом нужно бороться словом, а не кулаком или тюремной камерой.

Толганай Умбеталиева, политолог, директор Центральноазиатского фонда развития демократии:
«Правоохранительные структуры достаточно вольно трактуют эту статью»

- Согласна с тем, что нужно прояснить и сузить данную статью, поскольку в ней сконцентрировано слишком много нарушений – от разжигания социальной розни до экстремизма.

В международной практике, разумеется, тоже есть норма «разжигание социальной розни», но к ней прилагается словарь терминов (в том числе словосочетаний), которые можно расценивать как язык вражды. Плюс ясно расписан контекст, в котором запрещено их употреблять. То есть там границы очень четко очерчены. У нас же толкование данной нормы весьма широкое, нет ни методологии, ни терминологии. Поэтому правоохранительные и политические структуры достаточно вольно ее трактуют, а оценки экспертов часто предвзяты и субъективны.

К примеру, всех, кого судят по данной статье, автоматически относят к «экстремистам». Хотя разжигание розни и экстремизм - правонарушения совершенно из разных категорий. Важно разделять их и четко расписать по степени тяжести и мерам наказания. Допустим, нельзя назвать политическую партию экстремистской просто за то, что она жестко критикует власть. Экстремистскими могут быть признаны только ее ценности и политические убеждения. Также нужно запретить судить человека за экстремизм лишь потому, что он член этой партии. Необходимы конкретные доказательства, письменные факты, что с его стороны были соответствующие ценностные призывы.



Кроме того, нужно ввести обязательные курсы с целью разъяснения прав заключенных. У нашей полиции сложилось представление, что если человек отбывает срок, то у него вовсе нет прав и с ним можно делать все, что угодно. В Уголовном кодексе предусмотрено лишь наказание за пытки, другие нарушения в отношении осужденных законом никак не караются. Хотя общеизвестно, что государство может ограничивать заключенных лишь в свободе передвижения, но не вправе унижать их человеческое достоинство, отказывать в адекватных условиях содержания, нормальном питании, медицинских услугах и т.д.

Здесь ответственность, конечно, лежит на тех людях, в том числе депутатах парламента, членах правительства, которые разрабатывают и принимают законы, позволяющие издеваться над осужденными. Но государство никак не хочет взять под контроль применение насилия сотрудниками правоохранительных органов при выполнении служебных обязанностей. У них в этом плане вообще нет никаких ограничений. Как следствие, мы наблюдаем разгул жестокости и агрессии со стороны полицейских.

По-хорошему, в этом направлении должен активно работать уполномоченный по правам человека – вместо того, чтобы дискредитировать правозащитников. Тем более что на этой позиции сейчас находится человек, который хорошо знает правоохранительную систему...

Также не помешает запретить фабрикацию дел, когда по ним нет прямых улик и доказательств. И не только в рамках обсуждаемой статьи УК. За это должны нести ответственность следователи. Если они неверно определяют квалификацию преступлений, что ведет к нарушению прав граждан, то их нужно за это строго наказывать.

Резюмируя, подчеркну, что сейчас важно направить усилия на прояснение статьи 174. Одновременно ограничивать действия полиции и повышать ее квалификацию. У сотрудников правоохранительных органов оказалось слишком много прав и мало ответственности, их руки развязаны. Отсюда много случаев нарушения прав человека, особенно политически мотивированных.