Реформа парламента – лишь первый шаг к трансформации системы власти в РК?

Идея упразднения Сената обсуждалась в Казахстане ровно столько лет, сколько он у нас существует. Даже поверхностный взгляд на круг проблем и вопросов, вытекающих из идеи однопалатного парламента, показывает, что фактически речь идет о разработке полноценной новой Конституции страны, а не о косметической модернизации старой. Заявленный горизонт общественного и экспертного обсуждения положений, выносимых на референдум, - начало 2027 года - на этом фоне выглядит слишком оптимистическим.

Появляются вопросы к организаторам предыдущего референдума: почему данную инициативу не озвучили и не вынесли на обсуждение в 2022-м? Ведь уже тогда оппозиция и гражданские активисты в своих вариантах конституционных изменений предлагали перейти к однопалатному парламенту.

Второй момент – предложение вернуться к пропорциональной (по партийным спискам) системе формирования всего депутатского корпуса. В Казахстане лишь три года назад по итогам того самого референдума была восстановлена норма, согласно которой часть мажилисменов должна избираться в одномандатных округах. И именно ее присутствие в тексте Основного закона позволяло ставить вопрос об отказе от Сената: исчезновение сенаторов могло бы быть компенсировано введением дополнительных депутатских мест, распределяемых посредством выборов по мажоритарной системе.

И, наконец, ключевой вопрос, на который так и не прозвучало ответа: «А зачем Нурсултан Назарбаев в 1995 году вводил в унитарной стране такой элемент управления, как верхняя палата парламента?»

Здесь необходимо напомнить о жестком политико-правовом клинче между президентом и Верховным Советом РК, который и привел к принятию новой Конституции 1995 года, предусматривавшей переход к двухпалатному парламенту. В новой системе власти Сенат выступал в качестве балансира законодательной ветви. Кроме того, эта палата, формируемая по территориальному принципу, становилась основным инструментом работы с региональными элитами, что для Казахстана (9-й страны в мире по площади территории) представлялось очень важным.



Напрашиваются уточняющие вопросы:

• Будет ли параллельно с реформой парламента меняться президентская вертикаль (возврат к схеме «два срока по пять лет»)?

• Кто вместо спикера Сената станет формальным преемником действующего главы государства в случае экстренной необходимости передачи полномочий?

• Как власть собирается работать с региональными элитами, если лишает их и канала обратной связи через сенаторов, и одновременно с этим убирает мажоритарные избирательные округа при выборах в Мажилис?

• Как будет обеспечиваться баланс ветвей власти по линии «президент – парламент» при однопалатном Мажилисе? И какое перераспределение полномочий для этого необходимо провести?

• Уверены ли мы в том, что возвращение к пропорциональной системе выборов депутатов парламента приведет к росту политического веса партийных структур? Ведь в предыдущей итерации пропорциональной системы этого не произошло.



Гипотетический референдум о внесении очередных изменений в Конституцию создает большое пространство вариантов эволюции политических институтов:

• Стремление предотвратить возможный конфликт «президент – парламент» может подтолкнуть к следующему шагу – переходу к полностью парламентской республике. О чем, кстати, оппозиционно настроенная часть общества тоже говорит уже давно. Тем более что для лидера «партии власти» количество сроков пребывания на посту премьер-министра может быть практически неограниченным - есть вполне успешный опыт Ангелы Меркель (16 лет в должности канцлера).

• В случае сохранения сильного института президентской власти необходимо вновь ставить вопрос о сроках. Даже если Касым-Жомарт Токаев откажется от возможности участия в выборах в 2029-м, полноценное количество президентских сроков (например, «два по пять», а лучше в традициях «миттерановской Франции» - «два по семь») необходимо его потенциальному преемнику. Любой сильный политик на высшем в стране посту так или иначе подойдет к этой проблеме если не в 2029-м, то в 2036-м.

• Реверансом в сторону региональных элит может стать переход к прямым выборам акимов всех уровней. В частности, именно так определяются главы муниципальных образований в Турции. Более того, посты мэров Стамбула, Анкары и ряда других крупных городов заняли кандидаты от оппозиции. Аналогичным образом и Акорде необходимо «видеть» региональные элиты, их интересы и потребности. И по мере возможности рекрутировать их в центральные органы власти.