Русскому языку в Казахстане вполне комфортно: ответы российскому изданию

Пару месяцев назад, в конце июля, Spik.kz разместил статью под заголовком «Благодаря казахам: русскоязычное образование в РК сохраняет свои позиции». Содержащаяся в ней информация была выборочно и несколько тенденциозно использована отдельными российскими СМИ (в частности, RTVI), а затем оттуда по принципу «испорченного телефона» перекочевала на некоторые казахстанские ресурсы, что вынудило нас 25 августа посвятить данной теме еще одну публикацию.

Вскоре после этого к автору обеих статей на Spik.kz обратился корреспондент одного из ведущих в России общественно-политических печатных изданий (в перестроечные годы оно имело столь огромный тираж, что попало в Книгу рекордов Гиннесса) с просьбой ответить на вопросы относительно положения русского языка и русскоязычного образования в Казахстане. Интервью было приурочено к 1 сентября, началу нового учебного года. Однако его так и не опубликовали. Причина нам неведома – возможно, в редакции надеялись услышать от журналиста из соседней страны что-то другое. Поскольку речь идет о важной проблеме, мы решили ознакомить наших читателей с содержанием этого интервью.

— Уважаемый Жандос, в своих статьях вы сослались на сборник «Статистика образования Казахстана», из которого следует, что за последние пять лет количество русскоязычных школ в вашей стране уменьшилось на 190. Что это, если не пресловутая «русофобия», как утверждают мои коллеги?

— На уровне принятия ключевых государственных решений русофобии в Казахстане нет — во всяком случае, применительно к русскому языку и русскоязычному образованию. Она присутствует только в головах так называемых национал-патриотов, которые считают «великий и могучий» угрозой казахскому и тем самым, по сути, расписываются в собственном неверии в конкурентоспособность родного языка. Но поскольку эти люди ведут себя очень шумно и даже агрессивно, то, возможно, создаётся ощущение, что их позиция является доминирующей в обществе.



— Чем тогда объясняется сокращение количества русских школ?

— Начну издалека. Динмухамеда Кунаева, многолетнего руководителя советского Казахстана, упрекали в том, что при нём в угоду русификации было закрыто много казахских школ. На что он в своих мемуарах ответил так: в действительности происходило их объединение в более крупные, плюс детей из крохотных, малонаселённых аулов, где было нецелесообразно содержать образовательные учреждения, переводили в районные и областные интернаты с обучением на их родном языке. После чего Кунаев добавил: «Надо считать количество не школ, а учащихся».

Эта фраза Кунаева применима и к нашему случаю. Закрываются преимущественно малокомплектные образовательные учреждения, где учеников кот наплакал. Причём не только русские. За те же последние пять лет в сёлах нашей страны число школ с чисто казахским языком преподавания сократилось на 50 – при том, что их учащийся контингент увеличился на 17 тысяч. (Думаю, у вас это явление носит более массовый характер: недавно я прочёл в «Известиях», что в России каждый год закрываются порядка 40 тысяч сельских учебных заведений). А где-то в целях оптимизации, экономии бюджетных денег и с учётом изменившегося этнического состава населения на базе моноязычных школ создаются полиязычные, или смешанные. И число их постоянно растёт.

— Получается, в Казахстане спрос на русскоязычное образование остаётся высоким?

— Да, и этот спрос удовлетворяется в достаточно полной мере. Приведу один пример. В городе Аральске после двух волн эмиграции, вызванных сначала обмелением моря, а потом распадом СССР, сейчас неказахов можно пересчитать по пальцам, причём все они —пожилые люди, которым некуда уезжать. И в этом абсолютно моноэтничном райцентре есть смешанная школа №14 (прежде она была русской и дала путёвку в жизнь в том числе мне) с классами, в которых дети получают знания на языке Пушкина.

— Вы также писали об увеличении количества этнических казахов, получающих образование на русском языке. Какие факторы повлияли на это?



— Чем вызвана такая тенденция?

— Скорее всего, разницей в качестве обучения. Результаты регулярно проводимых международных исследований (PISA, PIRLS и других) показывают, что школьники из русских классов демонстрируют в целом более высокий уровень читательской, математической, естественнонаучной грамотности, а также креативного мышления, чем их сверстники из казахских. Такое наблюдается в том числе при сравнении знаний и навыков детей из одних и те же городов – скажем, Астаны или Алматы. Причём, если брать PISA (Programme for International Student Assessment, или «Программа международной оценки учащихся» — прим. ред.), охватывающее 15-летних, то по большинству параметров разрыв достигает значений, соответствующих полутора-двум годам обучения.

Кроме того, у учащихся русских классов несравнимо больше возможностей для изучения дополнительной литературы — справочной, познавательной, художественной и т.д. Она востребована теми, кому недостаточно только знаний, получаемых в школьных стенах, и кто хочет большего. Ее можно найти в книжных магазинах (такие книги в основном привозные), в интернете. Аналогичной литературы на казахском, как бумажной, так и «цифровой», остро не хватает.

Плюс кое-кого, возможно, напугал объявленный еще бывшим президентом страны перевод государственного языка на латинский алфавит: в казахских классах связанный с этим процесс должен был начаться в 2020-м и завершиться в 2025-м. Возникли небеспочвенные опасения, что он – во всяком случае, в начальный период реформы – может негативно сказаться на качестве школьного образования.

— Получается, у родителей первоклашек в Казахстане перед 1 сентября стоит непростой выбор…



— Скажите, в целом, по вашим наблюдениям, русский язык в Казахстане имеет тенденцию, если так можно выразиться, к замещению? Есть ли необходимость комплексно развивать русский язык в республике (обучение в школах, издание книг, поддержание «общего фона» на русском и т.д.)?

— На мой взгляд, сегодня в Казахстане сложился определённый баланс: две трети школьников учатся в казахских классах, чуть меньше одной трети — в русских (есть ещё узбекские, уйгурские, таджикские). После 2015-го это соотношение несущественно менялось в ту или иную сторону, но в целом держалось примерно на одном уровне, несмотря даже на то, что до 2022 года ежегодно на ПМЖ в Россию перебирались 25-40 тысяч теперь уже бывших наших сограждан. С началом вооруженного конфликта между РФ и Украиной количество уезжающих значительно сократилось: в прошлом году оно упало до 8,8 тысячи, а в первой половине нынешнего — до 2,5 тысячи. И теперь можно говорить о почти нулевом миграционном сальдо между нашими странами.

С учётом всех названных факторов осмелюсь предположить, что сложившийся сейчас баланс сохранится и в обозримой перспективе. Тем более что нынешнее руководство Республики Казахстан, объявив курс на дальнейшее расширение пространства применения казахского языка, в то же время не собирается ущемлять русский, который сохраняет свои позиции во многих сферах, включая образовательную. Властям Казахстана можно предъявить немало претензий, но в языковом вопросе они, на мой взгляд, проводят единственно верную и сбалансированную политику с учетом сложившихся в стране реалий.

— То есть во «внешней поддержке» русский язык в Казахстане особо не нуждается?