«Казцинк»: корпоративный лидер или корпоративный лузер?

Деятельность компании «Казцинк», как правило, не получает активного внимания со стороны казахстанской аудитории на фоне более крупных флагманов цветной металлургии. При этом публичные финансовые отчеты показывают, что она уже два года подряд генерирует убытки для собственников. Насколько это реалистично в условиях постоянного роста биржевых цен на цветные металлы?

Убыток «Казцинка» в прошлом году сложился из разницы между выручкой в 3.685 млрд. и расходами в 3.891 млрд. долларов. Его деятельность в 2022-м тоже была убыточной: продажи составили в сумме 3.564 млрд., а затраты – 3.615 млрд долларов. Смежные производства (свинца, меди, золота, серебра) не компенсируют падения доходов от сокращения добычи цинка.

В декабре прошлого года Министерство промышленности обвинило компанию в нарушении обязательств по ликвидации Малеевского месторождения в ВКО. «Казцинк» не выплатил отчисления в ликвидационный фонд по этому руднику в 2022-м, а, кроме того, и налоги по нему не были полностью выплачены. Также у министерства возникли претензии относительно объемов производства на месторождении Риддер-Сокольное в 2020-2022 годах и недоимки платежей в пользу государства по этому руднику.

Ключевой собственник «Казцинка» - всемирно известный Glencore International PLC. Вполне понятно, что инструментов воздействия на столь крупного игрока мирового уровня у Астаны нет. Само же руководство «Казцинка» подчеркивает объективный характер снижения объемов производства: основные рудники постепенно истощаются, а новых площадок по добыче сырья нет.

Рост объемов могло бы обеспечить приобретение месторождения Шалкия в Кызылординской области. Тем более что оно включено в план приватизации на 2021-2025 годы. Но окончательного решения о его покупке пока не принято. Кроме того, затягивается процедура расширения добычи на Жайремском месторождении в Карагандинской области. Впрочем, это расширение не компенсирует падения добычи на других месторождениях.



• Например, в начале текущего года по итогам внеплановой проверки департаментом экологии ВКО Риддерского ГОКа по факту загрязнения реки Ульбы компании предъявлен штраф на 50 миллионов тенге.

• В 2023 году в результате прорыва пульпопровода того же Риддерского ГОКа министерство экологии РК выписало «Казцинку» штраф на 49 миллионов тенге.

• В 2021 году на Усть-Каменогорский металлургический комплекс, принадлежащий ТОО «Казцинк», департаментом экологии ВКО были наложены штрафы на 50 миллионов тенге за выбросы неочищенных газов в атмосферу. Экологи отмечали, что «Казцинк» ответственен за 45% всех выбросов промышленности города.

Регулярные нарушения природоохранного законодательства свидетельствуют о том, что внешние собственники предпочитают выплачивать штрафы, но не модернизировать производство.

Здесь необходимо небольшое отступление. Значительное количество так называемых международных компаний, работающих в Казахстане, – на самом деле франшизы, купленные «старой элитой» в 1990-е годы. Для Акорды в этом нет никакой тайны – там знают реальных собственников. А потому арбитражные иски за нарушение экологического законодательства могут рассматриваться как попытка команды Токаева «выпотрошить» активы «старой элиты».

Сокращение ресурсной базы «старой элиты» рассматривается как политическая задача – это своеобразная гарантия обеспечения внутриполитической стабильности. В идеале довести такие фиктивные международные компании до банкротства, национализировать, а затем перепродать реальным инвесторам.



В период «старого Казахстана» иностранные собственники слишком полагались на неформальные контакты в элите, позволяющие минимизировать подобное судебное давление. Но у команды президента Токаева никаких неофициальных обязательств перед транснациональными корпорациями нет. А потому и стали возможными такие решения, как де-факто национализация Кармета и резкий рост количества претензий по экологическим нарушениям нефтяников. Думается, что и у компании Glencore в этом плане не должно быть иммунитета.

В случае игнорирования экологических норм и требований размеры санкций в отношении «Казцинка» могут кратно вырасти. Так, например, ранее иностранным нефтедобывающим компаниям, работающим в Западном Казахстане на месторождении Кашаган, были предъявлены арбитражные иски на общую сумму 150 миллиардов долларов. При этом первоначально исковая сумма составляла всего 13 миллиардов. Вполне понятно, что десятикратный рост размеров иска был вызван именно неуступчивостью нефтяных компаний.

Вариант того, что предприятия «Казцинка» либо даже вся компания в целом в результате судебных исков могут сменить иностранного собственника, вполне вероятен. Отчасти ситуация будет похожа на кейс «АрселорМиттал Темиртау» с той лишь разницей, что бывшие собственники Кармета нарушали нормы и правила техники безопасности.

В случае полной национализации активов «Казцинка» Астане придется проводить их реструктуризацию – возможно, и с включением части горнодобывающих активов «ТауКен Самрук» (в частности, месторождения Шалкия). Такой пакет был бы интересен потенциальным инвесторам.