В Казахстане – экономический кризис? Часть 4-я: Смена парадигмы и эвтаназия олигархов

Куат Акижанов, PhD, заместитель руководителя Аналитического центра Spik.kz

В заключительной части статьи я хотел бы предложить ряд мер, реализация которых, на мой взгляд, позволит справиться с фундаментальными причинами хронически-кризисного состояния казахстанской экономики. А заодно инициировать дискуссию среди представителей экспертного сообщества на эту тему. Тем более что в своем прошлогоднем послании народу Казахстану президент страны сделал акцент на важности «новой парадигмы экономического развития», «нового экономического курса» и «новой экономической политики».

Одним из основных посылов моих публикаций и нашего издания в целом является необходимость признания того, что само ДНК казахстанской экономики деформировано режимом неолиберального капитализма, сущность которого заключается в непрестанном аккумулировании капиталов, вследствие чего формируется экономика, склонная к кризисам. Она как организм, лишенный иммунитета, подхватывает различные заболевания даже при относительно небольших изменениях во внешней среде, к которым в идеале должна быстро приспосабливаться. Проявлением такой неспособности к адаптации и стала наблюдаемая сейчас девальвация тенге, означающая очередное обесценивание доходов населения. И это следствие рентного характера казахстанской экономики.

Эвтаназия рентно-олигархической структуры

В политической экономии под рентой понимается доход, превышающий средний уровень прибыли и получаемый от исключительного владения активом. В международном разделении труда наличие ренты определяет способ, с помощью которого страна выстраивает свои экономические отношения с остальным миром. В случае с Казахстаном экспорт природных ресурсов на международные рынки создает ренту, доходность от которой значительно превышает среднюю доходность от инвестиций в другие сектора экономики. Значительная часть доходов государственного бюджета, существенные доли экспорта и ВВП страны есть выручка от продажи природных ресурсов страны, что влияет на ее макроэкономическую траекторию.

В своей книге «Общая теория» Джон Мейнард Кейнс оправдывает «эвтаназию рантье», так как рантьеизм препятствует полной занятости и экономическому развитию страны. Этот вид паразитической практики, критический анализ которой провел Кейнс, традиционно связывается со спекуляциями на финансовом рынке. Обращая внимание на их опасность для экономики в целом, он отмечает, что «спекулянты могут не причинять вреда, будучи пузырями на устойчивом потоке предпринимательства. Но положение становится серьезным, когда предпринимательство становится пузырем в водовороте спекуляций». Именно такой экономический пузырь сложился в Казахстане, когда в период между 2000-м и 2007-м ежегодные темпы роста ВВП составляли в среднем 10%, но выгоды от него обогащали лишь небольшую группу рантье.

С пост-кейнсианской точки зрения финансовая система играет неоднозначную роль в экономике, поскольку, хотя она может стимулировать экономический рост, предоставляя ликвидность и распределяя сбережения для консолидации инвестиций, действия спекулянтов на финансовом рынке играют дестабилизирующую роль. В пост-Бреттон-Вудской глобальной финансовой системе и при 40-летнем доминирование неолиберальной идеологии это наглядно продемонстрировано процессом финансиализации, происходящим и в капиталистических экономиках Глобального Севера, и в периферийных экономиках типа Казахстана. Но если в промышленно развитых странах Западной Европы, Северной Америки и Японии в период «встроенного либерализма» (1940-1980 гг.) удавалось укрощать капитализм и контролировать капитал, то в таких странах, как Казахстан, где неолиберальную глобализацию приняли безусловно с момента обретения независимости, капитал стал диктовать условия и править бал.

.

Именно поэтому Кейнс ратовал за «эвтаназию рантье», что сделало бы их более функциональными для экономики. Нейтрализацию рентной деятельности или «эвтаназию олигархов» в нашем случае необходимо проводить посредством государственной политики прямого налогообложения доходов рантье, низких и стабильных процентных ставок и социализации инвестиций.

"Государству придется оказывать направляющее влияние на склонность к потреблению частично через схему налогообложения, частично путем установления процентной ставки, а частично, возможно, иными способами. Более того, кажется маловероятным, что влияние банковской политики на процентную ставку будет достаточным для определения оптимальной нормы инвестиций. Поэтому я полагаю, что некоторая всеобъемлющая социализация инвестиций окажется единственным средством обеспечения приближения к полной занятости"(Keynes, 2007 [1936]: 378)

По Кейнсу, низкие процентные ставки, соответствующие высокому совокупному эффективному спросу, обеспечивают перераспределение доходов от рантье к остальной части общества и являются условием для долгосрочного устойчивого роста. Технически, именно это не происходит в экономике Казахстана и других экономиках, раздираемых неолиберальной идеологией монетаризма. Низкие процентные ставки компенсируют недостаток инвестиций и не позволяют рантье использовать дефицит капитала в свою пользу. Высокие процентные ставки препятствуют экономическому восстановлению, подрывают возможности для устойчивого и долгосрочного экономического роста и перераспределяют доходы в пользу рантье.

Как раз таки это происходит в Казахстане с самого начала установления модели капитализма-рантье – искаженные механизмы перераспределения в пользу владельцев активов имеют разрушительные системные последствия для отечественной экономики. Как описано на примерах Аргентины, Мозамбика и Чили, экономика Казахстана зависит от постоянного притока иностранного капитала как наркоман от очередной дозы наркотика.



Необходимость смены роли Национального банка

О «независимости» Нацбанка я уже писал. Он призван играть ключевую роль в поддержании макроэкономической стабильности страны, однако его деятельность, основанная на неолиберальной концепции «независимости», зачастую защищает интересы финансовых элит и олигархии, оставляя на периферии задачи экономического роста и социального благополучия. Такая парадигма, сформированная в условиях глобальной финансиализации и доминирования монетаристского подхода, препятствует реализации политики, направленной на устранение структурных дисбалансов экономики.

В соответствии с действующей системой основной целью Национального банка является обеспечение стабильности цен, что интерпретируется как необходимость жесткой денежно-кредитной политики, направленной на борьбу с инфляцией. Однако приоритет в пользу низкой инфляции, сопряженный с высокими процентными ставками, создает благоприятные условия для финансовых рантье, способствуя перераспределению богатства в их пользу. Это препятствует инвестициям в реальный сектор экономики, снижает темпы экономического роста и усугубляет социальное неравенство.



Изменение статуса Нацбанка Казахстана предполагает отход от неолиберального подхода к денежно-кредитной политике в пользу модели, направленной на стимулирование экономического роста и социального прогресса.

Этот процесс включает:

- Переопределение целей. Основной задачей Нацбанка должно стать обеспечение полной занятости, устойчивого экономического роста и прогрессивного перераспределения доходов, а не только борьба с инфляцией.

- Демократизацию управления. Политика Нацбанка должна подчиняться стратегическим задачам государства, согласовываться с целями развития и подотчетности обществу. Это требует пересмотра принципа «независимости», при котором банк оказывается вне рамок государственной стратегии.

- Снижение процентных ставок. Установление низких процентных ставок для поощрения инвестиций в реальный сектор экономики, особенно в промышленность, сельское хозяйство и инновации. Такая политика будет способствовать повышению совокупного спроса и снижению зависимости от сырьевых доходов.

- Создание механизма целевого кредитования. Государственная поддержка через прямое кредитование приоритетных отраслей и программ, способных обеспечить устойчивый рост, занятость и модернизацию экономики.

От финансового рантье к производственному капиталу

Чтобы осуществить такие реформы, необходимо преодолеть сопротивление со стороны финансовых элит, чьи интересы обслуживаются существующей моделью. Это потребует как политической воли, так и активного вовлечения гражданского общества в процесс разработки и реализации новой экономической политики. Нашему «экономическому» экспертному сообществу необходимо заняться своим НЭМ – новым экономическим мышлением. Иначе так и будем лишь в «батлах» на тему «на сколько еще надо опустить тенге для полного счастья» участвовать.