Новая промышленная политика для Казахстана

Рахимбек Абдрахманов, старший экономист Аналитического центра Spik.kz

По мнению аналитиков МВФ, страны-экспортеры нефти могут позволить себе медлить с масштабной диверсификацией экономики и сохранять критическую зависимость от «нефтедолларов» лишь в случае наличия у них абсолютной уверенности в том, что энергетический переход не произойдёт в ближайшие 30–40 лет. Вместе с тем, исследование МВФ «Call of Duty: Industrial Policy for the Post-Oil Era» (2024) показывает, что уже в ближайшие четверть века мир перейдет к низким ценам на «черное золото».

Нефтяная эра закончится – что дальше?

При таком сценарии страны, не успевшие перестроить свою промышленность и сохранившие высокую зависимость от экспорта углеводородного сырья, столкнутся со снижением потребления на душу населения на 30% и долговременным падением доходов. Кроме того, аналитики МВФ утверждают, что страны, опоздавшие с диверсификацией экспорта к моменту удешевления нефти, впоследствии будут вынуждены потратить, как минимум, 20 лет на восстановление потерь и на попытки трансформировать экономику – попытки, которые могут и не увенчаться успехом. Скажем, в 1980-е годы нефтяной кризис привел в ряде стран к снижению потребления на душу населения на 20–30% и к десятилетиям стагнации. Авторы исследования подчеркивают, что промедление с диверсификацией влечёт за собой колоссальные потери, и предлагают перейти от деклараций к конкретной стратегии с трёхуровневой индустриальной политикой (табл. «Стратегия диверсификации») и мобилизацией ресурсов на уровне, сравнимом с планом Маршалла.



Используя модель Басса, эксперты МВФ сделали вывод, что к началу 2040-х годов электрокары станут повсеместными, включая развивающиеся страны, причем их распространение может идти по экспоненте и завершиться за 25 лет. Сегодня автомобили с двигателем внутреннего сгорания (ДВС) обеспечивают более 40% от общего мирового спроса на нефть, и именно электрификация автотранспорта окажет решающее влияние на темпы сокращения потребности в углеводородном сырье.

За какие-то десять лет (с начала второго десятилетия нынешнего века до 2022-го) доля электрокаров в общемировом объеме продаж автомобилей выросла с чисто символических значений до 14%. А в обозримой перспективе эта динамика станет только нарастать, чему будут способствовать жёсткие меры регулирования. Уже более 80 стран, включая такие крупные, как Китай и Индия, отдельные штаты США вроде Калифорнии объявили о полном или частичном запрете использования ДВС уже к 2035 году. Авторы исследования считают, что даже при медленном сценарии полное вытеснение автомобилей с двигателями внутреннего сгорания может произойти в ближайшие четверть века, то есть к 2050-му.



В настоящий момент зоной безубыточности для бюджетов и платежных балансов государств-экспортеров нефти являются цены в диапазоне $40–90 за баррель. Приведенный ниже график иллюстрирует, при какой стоимости «черного золота» они могут избежать убытков. По вертикальной оси показана фискальная безубыточность — цена на нефть, при которой государственный бюджет сбалансирован и не требует внешнего или внутреннего заимствования. По горизонтальной оси — внешняя (или текущая) безубыточность: она отражает цену, необходимую для нулевого сальдо текущего счёта платёжного баланса, то есть когда экспорт и импорт товаров, услуг и текущих трансфертов находятся в равновесии.

Экспорт из Казахстана в 2024 году составил 81,6 млрд. долларов, из которых 52% пришлись на сырую нефть. Доля нефтяных доходов в консолидированном бюджете республики – около половины. Чтобы страна достигла фискальной безубыточности, цены на нефть должны быть около 100 долларов за баррель, а для умеренной безубыточности платежного баланса требуется около 70 долларов за «бочку». На представленном графике также видно, что Казахстан для формирования сбалансированного бюджета нуждается в более высокой цене на нефть, чем большинство других экспортирующих ее стран. У нас, несмотря на наличие иных источников поступлений, по-прежнему сохраняется высокая зависимость государственного бюджета от нефтяных доходов. Таким образом, фискальная устойчивость Казахстана остаётся крайне уязвимой к снижению мировых цен на нефть.

Проблема в том, что существующая в Казахстане экономическая модель устраивает политическую элиту, и всерьез пересматривать ее даже не начинали. В этой модели рост ВВП обеспечивается за счет перераспределения нефтяных доходов в сектора, не связанные с экспортом (строительство, услуги, развлечения). Как следствие, значительная часть внутренней экономики фактически неспособна функционировать без нефтяных поступлений. Налицо иллюзия экономической активности и роста, которые, однако, не ведут к устойчивому повышению производительности или доходов.



При среднем уровне инвестиций в основной капитал на уровне 15% ВВП в течение десятилетий Казахстан практически не смог обеспечить развитие значимых ненефтяных экспортных секторов. И теперь стране следует как можно скорее прекратить делать ставку только на рост ВВП и переориентироваться на рост несырьевого экспорта.

Продолжение следует…