КИСИ и другие: какой прок Казахстану от государственных «мозговых центров»?

В Казахстане есть несколько крупных государственных исследовательских и аналитических центров, напрямую или косвенно подотчётных государству. Среди них Казахстанский институт стратегических исследований при Президенте РК (КИСИ), Институт экономики Комитета науки Министерства науки и высшего образования, Институт экономических исследований (ИЭИ), Институт мировой экономики и политики (ИМЭП) при Фонде Первого Президента, Институт парламентаризма при Мажилисе и целый ряд других. При этом все более очевидной становится их интеллектуальная стагнация.

Организационное изобилие и интеллектуальная пустота

Формально названные структуры призваны играть ключевую роль в разработке рекомендаций для тех, кто отвечает за проведение экономической, социальной и внешней политики, обеспечивать стратегический анализ, мониторинг реформ и предоставление экспертных заключений. Однако при всей своей «экспертной архитектуре» Казахстан остаётся страной без ясной стратегии развития, без публичной экономической доктрины, без институтов, генерирующих рефлексивное, критическое знание о реальности.

На фоне геополитической напряженности, нарастающего социально-экономического неравенства, деградации социальной инфраструктуры, провалов в индустриальной политике и зависимого положения в международных отношениях государственные исследовательские институты либо остаются безмолвными, либо воспроизводят официальные мантры и бюрократическую риторику.

Что общего у большинства докладов КИСИ, ИЭИ или Института экономики? Во-первых, отсутствие критического академического подхода. Ни один из этих институтов не ставит под сомнение ни оставшуюся фактически нетронутой экономическую модель не-развития, в рамках которой Казахстан живёт с начала 1990-х годов, ни «не-субъектность» страны в международной политике, ни катастрофическое состояние дел в отдельных отраслях экономики и социальной сфере – от маргинализированного положения науки до роста суицидов среди наших подростков. Даже в условиях нарастающего социального недовольства, экономической уязвимости и климатических угроз официальные аналитики продолжают говорить об «устойчивом росте», «инвестиционной привлекательности» и «модернизации через цифровизацию».



В-третьих, эти институты давно утратили статус автономных интеллектуальных площадок. В отличие от их аналогов в других странах (например, институтов Академии наук КНР, институтов развития в странах Латинской Америке или даже наших центрально-азиатских соседей), казахстанские государственные НИИ де-факто являются аппаратными придатками, а не местами, где формируется альтернатива. Страх перед инакомыслием, корпоративная зависимость от госзаказа, карьерная логика подавляют способность к независимому мышлению.

Неэкспертные «эксперты» и кризис эпистемического суверенитета

Симптоматично, что в стране, переживающей системный кризис, наиболее яркие аналитические тексты, как правило, публикуются вне рамок государственных институтов — в блогах, на независимых платформах, в редких академических журналах. Государственные аналитики в массе своей не формируют общественную дискуссию, не задают повестку, не вмешиваются в дебаты. Их присутствие — это, скорее, ритуальное подтверждение лояльности, чем стремление к познанию.

Хуже того, подобная деградация институционального мышления во многом обусловлена не просто структурными ограничениями, а конкретными персонами, назначенными управлять «институтами стратегии». Пример тому — Еркин Тукумов, до недавнего времени директор КИСИ, автор псевдо-академической книги «Открывая Америку: взгляд из Казахстана».

Вот перл из этой книги: «Очевидно, что образование, безусловно, является ключевым поддерживающим фактором в развитии любой страны, и наоборот, необразованное общество не может развиваться. Страны должны вкладывать инвестиции в образование и науку – для того, чтобы расти и конкурировать в мире. Причем, чем богаче государство, тем больше должны быть инвестиции. Ведь известно, что, чем более образованное население в стране, тем меньше становится маржа прибыли от инвестиций в образование» (стр. 98).

Или вот еще: «В восприятии той части негативно настроенных белых американцев, а, как показала президентская кампания 2016 года, их немалое количество, все новоприбывшие «небелые» иммигранты, неважно, легальные или нелегальные, воспринимаются примерно одинаково – чужаки, приехавшие на готовое благополучие. Полагаю, что в общей гамме проблем, приведших Трампа к президенству, культурный аспект сыграл ключевую роль. Однажды, будучи в Манхеттене недалеко от Центрального парка, я услышал, как пожилой белый американец, глядя с нескрываемой ненавистью на двух полицейских-американцев азиатского происхождения, китайцев или корейцев, разговаривавших с сильным акцентом, очень громко произнес: «Эти желтые однажды уничтожат Америку» (стр. 187-188).

Такие вот «непутевые заметки» от дипломата (Тукумов делал карьеру в МИДе), который вроде как должен быть «глазами и ушами» руководства страны, а не производить поток банальностей, замаскированных под стратегический анализ, прикрывая отсутствие мышления пафосной лексикой и ритуальной лояльностью. Интересно, книгу издали на государственные средства?



Не случайно снятие Тукумова с должности было воспринято многими в академической среде не как кадровая перестановка, а как шанс на реанимацию института, утратившего даже претензию на интеллектуальность. Его пребывание на посту директора КИСИ стало символом профанации аналитики, когда под видом стратегического мышления обществу подсовывается пустая риторика, замешанная на послушании и эпистемической зависимости от внешних дискурсов.

Не менее тревожным является пример Ерлана Абила, который более пяти лет возглавлял Академию госуправления при Президенте РК. Под его ректорством она стремительно утратила даже те скромные позиции, которые занимала в региональных и международных академических рейтингах. Институт, призванный готовить управленческую элиту Казахстана, превратился в учреждение, не способное ни формировать научную повестку, ни встраиваться в дискуссии о социально-экономическом реформировании страны.

Академия стала символом неэффективности: ни одного содержательного вклада в реформы, ни одного заметного научного продукта, ни одного интеллектуального лидера, вышедшего из её стен за последние годы… Под руководством Абила она перестала быть платформой выработки управленческого знания, ее существование свелось к имитации академической деятельности через бессодержательные семинары, грантовую статистику и формальные отчёты. В то время как Казахстан переживает кризис управляемости и нуждается в новой бюрократической культуре, Академия под его началом уходила всё дальше от реальности — в сторону самодовольного застоя и псевдонаучного фасада.

Нам нужна новая мысль…



К несчастью, подобные деятели не являются исключением и олицетворяют собой симптомы глубокой системной патологии: Институт экономики при Комитете науки, Институт экономических исследований, Институт парламентаризма при Мажилисе и др. — все они возглавляются функционерами, неспособными вырастить сильную школу, стимулировать критическое мышление или хотя бы организовать содержательную дискуссию. Их институциональное мышление ограничивается логикой «круглого стола с приглашёнными спикерами» и репостами из Telegram. Казахстан страдает не только от дефицита идей, но и от хронической неспособности доверить производство этих идей тем, кто действительно способен мыслить, спорить и реформировать.

Разговор о развитии невозможен без интеллектуального качества. Сегодня государственные аналитические институты в нашей стране не решают, а воспроизводят проблемы. Вместо стратегий — слайды. Вместо анализа — адаптация бюрократической речи. Вместо ответственности — формализм.



Если мы хотим справедливого и устойчивого будущего, нам нужны не только новые дороги, заводы и реформы. Нам нужна новая мысль — живая, критическая, корневая. И начинать нужно с вопросов: кто и зачем у нас думает от имени общества? Кто и что советует руководству страны?